Мой дорогой, когда ты вырастешь, вспомнишь ли ты, как однажды зимним вечером ты вышел из детской в столовую, остановился на пороге, – это было после одной из наших ссор с тобой, – и, опустив глаза, сделал такое грустное личико?
Должен сказать тебе: ты большой шалун. Когда что-нибудь увлечет тебя, ты не знаешь удержу. Ты часто с раннего утра до поздней ночи не даешь покоя всему дому своим криком и беготней. Зато я и не знаю ничего трогательнее тебя, когда ты, насладившись своим буйством, притихнешь, побродишь по комнатам и, наконец, подойдешь и сиротливо прижмешься к моему плечу! Если же дело происходит после ссоры и если я в эту минуту скажу тебе хоть одно ласковое слово, то нельзя выразить, что ты тогда делаешь с моим сердцем! Как порывисто кидаешься ты целовать меня, как крепко обвиваешь руками мою шею, в избытке той беззаветной преданности, той страстной нежности, на которую способно только детство!
Но это была слишком крупная ссора.
Помнишь ли, что в этот вечер ты даже не решился близко подойти ко мне?
– Покойной ночи, дядечка, – тихо сказал ты мне и, поклонившись, шаркнул ножкой.
Конечно, ты хотел, после всех своих преступлений, показаться особенно деликатным, особенно приличным и кротким мальчиком. Нянька, передавая тебе единственный известный ей признак благовоспитанности, когда-то учила тебя: «Шаркни ножкой!» И вот ты, чтобы задобрить меня, вспомнил, что у тебя есть в запасе хорошие манеры. И я понял это – и поспешил ответить так, как будто между нами ничего не произошло, но все-таки очень сдержанно:
– Покойной ночи.
Но мог ли ты удовлетвориться таким миром? Да и лукавить ты не горазд еще. Перестрадав свое горе, твое сердце с новой страстью вернулось к той заветной мечте, которая так пленяла тебя весь этот день. И вечером, как только эта мечта опять овладела тобою, ты забыл и свою обиду, и свое самолюбие, и свое твердое решение всю жизнь ненавидеть меня. Ты помолчал, собрал силы и вдруг, торопясь и волнуясь, сказал мне:
– Дядечка, прости меня… Я больше не буду… И, пожалуйста, все-таки покажи мне цифры! Пожалуйста!
Можно ли было после этого медлить ответом? А я все-таки помедлил. Я, видишь ли, очень, очень умный дядя…
Ты в этот день проснулся с новой мыслью, с новой мечтой, которая захватила всю твою душу.
Только что открылись для тебя еще не изведанные радости: иметь свои собственные книжки с картинками, пенал, цветные карандаши – непременно цветные! – и выучиться читать, рисовать и писать цифры. И все это сразу, в один день, как можно скорее. Открыв утром глаза, ты тотчас же позвал меня в детскую и засыпал горячими просьбами: как можно скорее выписать тебе детский журнал, купить книг, карандашей, бумаги и немедленно приняться за цифры.
– Но сегодня царский день, все заперто, – соврал я, чтобы оттянуть дело до завтра или хоть до вечера: уж очень не хотелось мне идти в город.
Но ты замотал головою.
– Нет, нет, не царский! – закричал ты тонким голоском, поднимая брови. – Вовсе не царский, – я знаю.
– Да уверяю тебя, царский! – сказал я.
– А я знаю, что не царский! Ну, пожа-алуйста!
– Если ты будешь приставать, – сказал я строго и твердо то, что говорят в таких случаях все дяди, – если ты будешь приставать, так и совсем не куплю ничего.
Ты задумался.
– Ну, что ж делать! – сказал ты со вздохом. – Ну, царский так царский. Ну, а цифры? Ведь можно же, – сказал ты, опять поднимая брови, но уже басом, рассудительно, – ведь можно же в царский день показывать цифры?
– Нет, нельзя, – поспешно сказала бабушка. – Придет полицейский и арестует… И не приставай к дяде.
– Ну, это-то уж лишнее, – ответил я бабушке. – А просто мне не хочется сейчас. Вот завтра или вечером – покажу.
– Нет, ты сейчас покажи!
– Сейчас не хочу. Сказал, – завтра.
– Ну, во-от, – протянул ты. – Теперь говоришь – завтра, а потом скажешь – еще завтра. Нет, покажи сейчас!
Сердце тихо говорило мне, что я совершаю в эту минуту великий грех – лишаю тебя счастья, радости… Но тут пришло в голову мудрое правило: вредно, не полагается баловать детей.
И я твердо отрезал:
– Завтра. Раз сказано – завтра, значит, так и надо сделать.
– Ну, хорошо же, дядька! – пригрозил ты дерзко и весело. – Помни ты это себе!
И стал поспешно одеваться.
И как только оделся, как только пробормотал вслед за бабушкой: «Отче наш, иже еси на небеси…» – и проглотил чашку молока, – вихрем понесся в зал. А через минуту оттуда уже слышались грохот опрокидываемых стульев и удалые крики…
И весь день нельзя было унять тебя. И обедал ты наспех, рассеянно, болтая ногами, и все смотрел на меня блестящими странными глазами.
– Покажешь? – спрашивал ты иногда. – Непременно покажешь?
– Завтра непременно покажу, – отвечал я.
– Ах, как хорошо! – вскрикивал ты. – Дай бог поскорее, поскорее завтра!
Но радость, смешанная с нетерпением, волновала тебя все больше и больше. И вот, когда мы – бабушка, мама и я – сидели перед вечером за чаем, ты нашел еще один исход своему волнению.
Ты придумал отличную игру: подпрыгивать, бить изо всей силы ногами в пол и при этом так звонко вскрикивать, что у нас чуть не лопались барабанные перепонки.
– Перестань, Женя, – сказала мама.
В ответ на это ты – трах ногами в пол!
– Перестань же, деточка, когда мама просит, – сказала бабушка.
Но бабушки-то ты уж и совсем не боишься. Трах ногами в пол!
– Да перестань, – сказал я, досадливо морщась и пытаясь продолжать разговор.
– Сам перестань! – звонко крикнул ты мне в ответ, с дерзким блеском в глазах и, подпрыгнув, еще сильнее ударил в пол и еще пронзительнее крикнул в такт.
Я пожал плечом и сделал вид, что больше не замечаю тебя.
Но вот тут-то и начинается история.
Я, говорю, сделал вид, что не замечаю тебя. Но сказать ли правду? Я не только не забыл о тебе после твоего дерзкого крика, но весь похолодел от внезапной ненависти к тебе. И уже должен был употреблять усилия, чтобы делать вид, что не замечаю тебя, и продолжать разыгрывать роль спокойного и рассудительного.
Но и этим дело не кончилось.
Ты крикнул снова. Крикнул, совершенно позабыв о нас и весь отдавшись тому, что происходило в твоей переполненной жизнью душе, – крикнул таким звонким криком беспричинной, божественной радости, что сам Господь Бог улыбнулся бы при этом крике. Я же в бешенстве вскочил со стула.
– Перестань! – рявкнул я вдруг, неожиданно для самого себя, во все горло.
Какой черт окатил меня в эту минуту целым ушатом злобы? У меня помутилось сознание. И надо было видеть, как дрогнуло, как исказилось на мгновение твое лицо молнией ужаса!
– А! – звонко и растерянно крикнул ты еще раз.
И уже без всякой радости, а только для того, чтобы показать, что ты не испугался, криво и жалко ударил в пол каблуками.
А я – я кинулся к тебе, дернул тебя за руку, да так, что ты волчком перевернулся передо мною, крепко и с наслаждением шлепнул тебя и, вытолкнув из комнаты, захлопнул дверь.
Название произведения:
Цифры
Иван Бунин
Год написания:
1906
Жанр:
рассказ
Главные герои:
мальчик Женя
, его дядя
, мама
и бабушка
После прочтения краткого содержания рассказа «Цифры» для читательского дневника вы обязательно обратитесь к полному тексту рассказа о сложных взаимоотношениях взрослых и детей.
Психологические тонкости творчества Ивана Бунина до сих пор интересуют читателя, хотя и реалии, о которых он писал, канули в лету. Уже не актуальна проблема мелкопоместного дворянства, но все также неистребима тема взросления человека, которая является смысловым центром рассказа «Цифры».
Уже во второй половине XIX века в русской литературе сложилась традиция обращения к теме детства. Об этой прекрасной поре жизни писали Лев Толстой, Сергей Аксаков, Максим Горький и другие. Взглянуть на мир глазами ребенка, понять, что он чувствует и испытывает, о чем мечтает эта маленькая и еще не до конца сложившаяся, но уже достаточно самобытная личность, — все это интересовало и продолжает интересовать писателей. Проблеме детства посвящен рассказ Ивана Алексеевича Бунина «Цифры».
Произведение это написано в 1906 году и представляет собой исповедь взрослого человека, дяди, перед своим племянником. Перед читателем рассказ от первого лица в трех частях об одном случае, скорее даже происшествии, из тех времен, когда маленький мальчик Женя еще только учился читать, считать и писать, и самой большой его мечтой было поскорее выучить цифры.
Почему рассказ Бунина был назван «Цифры»? Мечта выучить цифры полностью захватила главного героя. Она и вынесена автором в заглавие рассказа. Однако это нечто большее, нежели просто каприз юного Жени.
Название «цифры» является символом детской мечты, и вместе с тем его можно трактовать как яблоко раздора, предмет, поставивший взрослого и ребенка на противоположные стороны конфликта, в котором очень непросто найти правого.
В центре сюжета произведения находится конфликт между дядей и его племянником, мальчиком Женей. Ребенок, исполненный энергии учиться, просит его показать ему цифры, но взрослому лень ехать за карандашами в город, и он отказывается, все время откладывая урок.
Женя, так загоревшись тягой к познанию, не может терпеть и начинает вести себя слишком активно, чем раздражает своего дядю. В результате происходит крупная ссора, в ходе которой ни один, ни другой не хотят признавать свою неправоту – а, между тем, она свойственна им обоим — только бабушка делает попытки примирить «мужчин». В конце концов, у нее получается, и, пройдя через этот конфликт, оба, и ребенок, и взрослый, вынеся из него жизненный урок, садятся за стол и занимаются счётом.
Рассказ состоит из семи частей, в каждой из которых рассказчиком является сам дядя. Он начинает свое повествование обращением к Жене со словами о некоторой ссоре, произошедшей между ними в прошлом. Таким образом, автор сразу определяет предмет, о котором будет идти речь. С помощью приема «взгляд в прошлое» писатель формирует особое восприятие этой истории – назидательное, поучительное. В то же время рассказчик сам оценивает свои действия и делает нравственный вывод из них.
При том его речь – это не просто изложение событий, это живое воспоминание; язык автора легок, динамичен и эмоционален, благодаря чему мы искренне сопереживаем героям и стараемся найти оправдание им в этой ссоре.
Центральные образы – это, конечно, рассказчик и его племянник. Их взаимоотношения движут действием и становятся основой конфликта произведения. Несмотря на то, что все происходящее мы видим со стороны дяди, его слова довольно объективны и содержат компонент анализа.
Очень трогательное и вместе с тем точное описание Жени дается в первой части:
…Ты большой шалун. Когда что-нибудь увлечет тебя, ты не знаешь удержу. Ты часто с раннего утра до поздней ночи не даешь покоя всему дому своим криком и беготней. Зато я и не знаю ничего трогательнее тебя, когда ты, насладившись своим буйством, притихнешь, побродишь по комнатам и, наконец, подойдешь и сиротливо прижмешься к моему плечу!
Характеристика Жени — активный, любопытный и очень любящий ребенок, несмотря на то, что иногда его обуревают капризы. Дядя же сильно любит его, каждый раз, когда от него требовалась строгость, непреклонность, как от взрослого, ему было безумно жаль ребенка. Однако в ссоре между ними двумя есть немалая доля его вины, потому что он вовремя не смог проявить снисходительность и нежность; вверх над ним взяли гордость и упрямство. Это характеристика дяди – человека эмоционального и вспыльчивого, но искренне привязанного к племяннику.
Также в рассказе действуют мама и бабушка Жени, которые тоже разделились во мнениях: мама на стороне дяди, а бабушка – Жени. Однако она не ругает поссорившихся, а пытается их примирить. Бабушка, как образец мудрости и взвешенности, как опытный в жизни человек, понимает глупость этого раздора, и в финале лишь ей удается наладить мир между главными героями.
Тема рассказа – это взаимоотношения детей и взрослых. Для ребенка все окружающее – это непознанная реальность, она любопытная и манящая, а для взрослого эта реальность уже не представляет такого интереса. В результате возникает непонимание, которое приводит к конфликту.
Автор демонстрирует детское восприятие мира взрослому читателю, дабы заполнить пропасть непонимания между членами одной семьи. Детство скоротечно, оно легко забывается, поэтому взрослым очень сложно осознать и почувствовать то, что переживает ребенок.
Однако ранняя пора жизни – самое ответственное время, когда закладывается фундамент личности. От того, смогут ли родители понять своего наследника, зависит его судьба. Дядя должен всеми силами поощрять любознательность племянника, только так он вырастет образованным человеком. Однако в то же время нельзя потакать его капризам, иначе весь воспитательный эффект просвещения сойдет на нет.
В своем произведении автор поднимает проблему воспитания, отношений взрослых и детей, разницы в восприятии ими окружающего мира. Также важными являются вопросы детского любопытства и мечты, стремления учиться и развиваться, свойственного каждому ребенку, вопросы человеческой натуры, которая упрямством и ленью мешает иногда разумному решению проблемы.
Нравственная проблематика произведения прямо указывает на извечные пороки людей всех возрастов: категоричность, эгоизм, необязательность и т.д. Взрослый человек с годами лишь усугубляет детские недостатки и соревнуется с ребенком, поддаваясь нервному возбуждению. Показывая, насколько охотно почтенные господа впадают в детство, автор обращает внимание на то, что зрелость определяется умением управлять собой, а не возрастом.
Главная мысль рассказа заключается в том, что в общении с детьми необходимо вести себя по-взрослому. Цифры в определении возраста ничего не значат, потому что с годами человек может и не измениться. Дядя легко выходит из себя, показывая капризному воспитаннику дурной пример. Капризничать он, может, и отучит, но привьет зарождающейся личности еще более негативные черты вроде упрямства, вспыльчивости и категоричности.
Идея в том, что дядя под воздействием житейской мудрости из уст бабушки избирает правильный путь: он возвращается назад и исправляет свою ошибку, реализуя давно данное обещание. Женя и его воспитатель умиротворенно берутся за изучение цифр.
Автор заставляет нас задуматься о том, что необходимо помнить и учитывать эту разницу в опыте, в отношении к миру, ведь ребенок – это совершенно другое, непохожее на взрослых людей, существо и требует особенного подхода. Вывод прост: нужно ответственно подходить к воспитанию подрастающего поколения, не подавая негативного примера.
Более того, в конфликте нельзя однозначно выделить правую сторону, ведь в любом конфликте у каждого своя истина, но каждый и в какой-то мере бывает неправ, поэтому всегда надо уметь идти на компромисс и находить его. В этом заключается нравственный смысл рассказа.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!
План пересказа
1. Ссора рассказчика со своим племянником.
2. Мальчик горит желанием получить подарки от дяди, а тот не хочет его баловать.
3. Ребенок не реагирует на замечания взрослых, играя в шумную игру. Дядя наказывает его. Мальчик рыдает.
4. Когда он успокаивается, взрослые убеждают его, что он должен попросить у дяди прощения. Мальчик непреклонен.
5. Мальчик смягчается, а дядя показывает ему, как пишутся цифры.
Пересказ
I
Повествователь вспоминает о ссоре с племянником. Мальчик — большой шалун. Обычно после буйно проведенного дня он подходит, прижимается к плечу, и достаточно одного ласкового слова, чтобы он забыл все обиды и кинулся целовать и обнимать своего дядю.
Но в этот раз была слишком большая ссора. И мальчик не решился подойти близко, а лишь пожелал «покойной ночи» и шаркнул ножкой, как очень воспитанный ребенок. Но «перестрадав свое горе», забыв обиды, мальчик вновь попросил показать ему цифры: «Дядечка, прости меня... Я больше не буду... И, пожалуйста, все-таки покажи мне цифры! Пожалуйста!» Дядя с ответом помедлил.
В этот день мальчик проснулся с новой мечтой: «иметь свои собственные книжки с картинками, пенал, цветные карандаши — непременно цветные! — и выучиться читать, рисовать и писать цифры. И все это сразу, в один день, как можно скорее».
Проснувшись, он тут же позвал к себе дядю и «засыпал горячими просьбами». Тому не хотелось идти в город, и он стал придумывать различные причины, чтобы этого не делать, пообещав все купить завтра. Сердце подсказывало, что нельзя отказывать и лишать радости ребенка, но в голове всплыло правило, что нельзя также и баловать детей. Мальчик разволновался и дерзко пригрозил: «Помни ты это себе». Весь день он вел себя очень плохо.
Вечером, когда бабушка, мама и дядя собрались за чаем, мальчик нашел другой выход своим эмоциям.
Он придумал замечательную игру: «подпрыгивать, бить изо всей силы ногами в пол и при этом так звонко вскрикивать, что у нас чуть не лопались барабанные перепонки». На просьбы бабушки и мамы мальчик не реагировал. Тут ему сделал замечание дядя. Но мальчик в ответ подпрыгнул еще сильнее и крикнул еще пронзительнее. Дядя сделал вид, что больше его не замечает. Тут-то и начинается история. Мальчик крикнул снова и с такой божественной радостью, что «сам Господь Бог улыбнулся бы при этом крике». Но дядя в бешенстве вскочил со стула и крикнул во все горло: «Перестань!»
Лицо мальчика на секунду исказилось от ужаса, но, чтобы скрыть это, он еще раз жалко ударил ногами в пол. Дядя кинулся к нему и дернул за руку так, что мальчик перевернулся волчком, шлепнул его и, вытолкнув из комнаты, закрыл дверь.
От обиды и неожиданного оскорбления мальчик «закатился таким страшным, таким пронзительным альтом, на какой не способен ни один певец в мире». Мальчик кричал, рыдал, просил о помощи, но взрослые были неумолимы. Бабушка еле сдерживала слезы и желание вбежать в детскую.
Измученный своими рыданиями, упившись своим детским горем, с которым не сравнится, может быть, ни одно человеческое горе, он затих.
Дядя выдержал характер и через полчаса, после того как затих ребенок, заглянул в детскую. Мальчик сидел на полу, подергиваясь от вздохов, и играл. Сердце дяди сжалось, но он не показал вида. Ребенок поднял голову и посмотрел полными презрения глазами: «Теперь я никогда больше не буду любить тебя!» Затем он пригрозил дяде, что ничего ему не купит и даже заберет подаренную когда-то японскую копеечку. На что дядя ответил: «Пожалуйста!»
Затем к мальчику заходили бабушка и мама. Они говорили, что нехорошо, когда дети растут непослушными, советовали мальчику подойти к дяде и попросить прощения. Но ребенок упорствовал, и тогда все сделали вид, что забыли о нем.
Дядя переживал и решил побродить по городу. Бабушка стала стыдить мальчика, затем, помолчав, «ударила по самой чувствительной струне» его сердца. Она сказала: «Кто же тебе купит пенал, бумаги, книжку с картинками? А цифры?» Этим самолюбие мальчика было сломлено. Взрослые сделали так, чтобы он смирился, коль не захотел потерпеть. И он смирился.
Выйдя из детской, мальчик попросил у дядечки прощения, умолял его дать хоть каплю счастья, которого он так жаждет. Дядя немного еще пожурил его и согласился. Огромной радостью засияли глаза мальчика. Он с необыкновенным старанием начал выводить цифры: один... два... пять... А дядя тем временем наслаждался радостью ребенка, с нежностью глядя на него.
Рассказ "Цифры" показывает исповедь мужчины перед мальчиком. Между ними происходит ссора, в результате которой мальчик не понимает, почему ему не могут ответит на то, что он хочет знать. Бунин в рассказе хочет показать стороны взаимоотношения взрослых и детей. Он показывает ту сторону взрослых, которая не считает детей воспринимать серьезно. Автор доносит читателю, что нужно уделять детям больше внимания, считаться с их мнением, пусть они и много не знают.
Произведение начинается с того, что мальчик заглядывает в комнату дяди перед сном, пожелав спокойной ночи, он затрагивает тему цифр, которые он просит показать. Но дядя не сразу ему отвечает, а думает, так как называет себя "очень очень умным". Сам Женя был озорным мальчишкой, который с утра до ночи носился до дому. Утром мальчик проснулся с новой мечтой, он уже был обладателем книжек, пенала и цветных карандашей, но ему хотелось больше всего. Поэтому утром он побежал к дяде с просьбами пойти за покупками, выписать журнал и приняться наконец-то за цифры, но в ответ он получил очередной отказ от дяди, якобы все закрыто.
Мальчик не поверил дяде и они даже начали спорить, но тот в свою очередь сказал, что вообще ничего не купит, если Женя не успокоится. Мальчику пришлось принять решение дяди, но он все же настраивал из том, чтобы тот показал ему цифры. Но дядя не хочет ему ничего показывать, обещает, что покажет завтра, хотя в душе ему жаль малыша, ведь он лишает его какой-то радости. Ведь остаток дня Женя был очень активным, он без остановки бегал, кидал стулья и кричал. Вечером придумал он новую игру, прыгать и изо всех сил быть ногами пол, при этом громко вскрикивая. Но не долго продлилась его шалость, сначала мама, потом бабушка пытались его успокоить, но мальчишке было все равно, пока сам дядя не встал и не шлепнул его, а затем выставил за дверь.
От неожиданности и боли Женя расплакался, при чем плакал он очень сильно и долго. Он звал маму и бабушку, последняя чуть не побежала к внуку в комнату, но ее оставило присутствие мамы и дяди, ей было жалко мальчика, но помочь она не могла.
Теория о том, что детей баловать и жалеть нельзя, когда они виноваты, взяла вверх над всей семьей, они показали Жене, что не будут обращать на него внимания. Конечно в итоге ребенок успокоился, когда увидел, что к нему никто не идет, да и когда уже плакать было не чем и сил не было.
Дядя дождался пока Женя затих, но подождал еще пол часа и зашел к нему в комнату. Там он увидел малыша, который сидел всхлипывал и игрался спичечными коробочками и тут его сердце вздрогнуло, но дядя был неприступен и не подавая виду, собирался покинуть комнату, как вдруг Женя глядя на него злыми глазами, сказал, что больше не будет его любит и ничего не будет ему покупать. Но взрослый ответил, что ему ничего и не нужно от такого дурного мальчишки.
Затем приходили мама и бабушка, но помириться не вышло, мальчик был при своем мнение, его обида была очень сильно и он не хотел идти на уступки. Но бабушка нашла мудрое решение, он дала понять мальчику, что нужно ценить своих родных, что никто ему не купит ничего и не сделает хорошего, кроме самых близких. Женя долго не мог успокоится, он плакал и кричал, но все вышел из комнаты и подошел к дяде. Они помирились и вечером уже мальчик занимался своим заветным делом, он сидел и выводил цифры на листочке.
