В России все церковное искусство крайне консервативно, и архитектура церквей здесь не исключение. Эксперименты недопустимы, все делается по классическим канонам, и любое отклонение воспринимается в штыки. Католическая церковь в этом плане куда прогрессивнее. Вспомните, например, по проекту постмодерниста Марио Ботты, или . Таких примеров много, часто церкви становятся архитектурными достопримечательностями, а то и новыми символами города, в котором они построены.
Недавно мне на глаза попался интересный проект: из заброшенной телебашни в Екатеринбурге хотят сделать церковь. Довольно смело. Что думаете?
Проект церкви предложила архитектурная мастерская "ПТАРХ и Партнеры". По мнению ее сотрудников, храм Святой Екатерины лучше всего разместится в заброшенной телебашне.
Анатолий Пташник, директор мастерской:
"Мы разрабатывали эти эскизы по собственной инициативе, потому что с телебашней нужно что-то делать. У нас есть две концепции. Либо это будет храм, либо религиозно-культурный центр, то есть кроме храма появится концертный зал, форум, выставочные площади. Работа эта сделана, чтобы продолжить и объединить дискуссии о судьбе телебашни и храма Святой Екатерины, чтобы прийти к некому консенсусу об этих значимых объектах.
Архитектор считает, что размещенный в телебашне храм станет отличной высотной доминантой. При этом он заявляет, что он готов к дискуссиям на эту тему.
По другому проекту храм предлагалось построить в акватории Городского пруда. Но такое расположение вызвало много споров среди местных жителей. А идея строительства храма в телебашне, по мнению Пташника, наоборот должна всех объединить.
Это первый вариант проекта.
А это второй.
Калат-Семан, Сирия, V век
Основание колонны Симеона Столпника. Сирия, 2005 год Wikimedia Commons
Монастырь Святого Симеона Столпника - Калат-Семан. Сирия, 2010 год
Южный фасад церкви Святого Симеона Столпника. Сирия, 2010 год Bernard Gagnon / CC BY-SA 3.0
Капители колонн церкви Святого Симеона Столпника. Сирия, 2005 год James Gordon / CC BY 2.0
План церкви Святого Симеона Столпника Из книги Шарля Жана Мельхиора Вогюэ «Гражданская и религиозная архитектура Центральной Сирии в I–VII веках ». 1865–1877 годы
Сегодня Калат-Семан (араб. «крепость Симеона») — это руины старинного монастыря близ сирийского Алеппо. По преданию, именно в этом мона--стыре совершил свой подвижнический подвиг святой Симеон Столпник. Он построил колонну, а на ней — крошечную хижину, где и прожил, непрестанно молясь, долгие годы, до своей кончины в 459 году. В конце V века над колонной, осно-вание которой сохранилось до наших дней, было построено специальное зда-ние. Точнее, это сложная композиция из центрального (восьми-уголь-ника) и отходящих от него четырех базилик Базилика — строение прямоугольной формы из нечетного числа (1, 3, 5) нефов — частей, разделенных колоннами. .
Идея увековечить таким образом память святого Симеона родилась при визан-тийском императоре Льве I (457-474) и была осуществлена уже в прав-ление императора Зенона (474-491). Это каменное сооружение с деревянными пере-крытиями, безупречно выполненное в соответствии с позднеантичными тра-дициями, декорированное колоннами , несущими арки с изысканно профилированными . Сами базилики вполне соот-ветствуют типу, положившему начало всей западнохристианской архитектуре.
В принципе, до 1054 года (то есть до раскола Церкви на православную и като-лическую) православным можно считать практически все христианское зод-чество. Однако в Калат-Семане уже можно отметить черту, в дальнейшем в большей степени характерную именно для восточнохристианской строи-тельной практики. Это стремление к центричности композиции, к геометри-ческому равенству осей. Католики в дальнейшем предпочли протяженную фор-му, латинский крест с удлинением в противоположную от алтаря сто-ро-ну — решение, подразумевающее торжественное шествие, а не пребыва-ние и не предстояние перед престолом. Здесь же базилики становятся рукава-ми почти правильного равноконечного (греческого) креста, как бы предска-зывая появление в будущем популярной в православии .
Константинополь, VI век
Собор Святой Софии. Стамбул, 2009 год David Spender / CC BY 2.0
Центральный неф собора Jorge Láscar / CC BY 2.0
Главный купол Craig Stanfill / CC BY-SA 2.0
Императоры Константин и Юстиниан перед Богородицей. Мозаика в тимпане юго-западного входа. X век Wikimedia Commons
Собор в разрезе. Иллюстрация из книги Вильгельма Любке и Макса Земрау «Grundriss der Kunstgeschichte». 1908 год Wikimedia Commons
План собора. Иллюстрация из книги Вильгельма Любке и Макса Земрау «Grundriss der Kunstgeschichte». 1908 год Wikimedia Commons
Этот собор был построен задолго до того, как в 1054 году принципиально разо-ш-лись пути западного и восточного христианства. Его возвели на месте сгорев-шей базилики как символ политического и духовного величия вновь собирае-мой воедино Римской империи. Само освящение во имя Софии — Премудрости Божией указывало на то, что Константинополь становился не только Вторым Римом, но и духовным центром христиан, Вторым Иеру-салимом. Ведь именно на Святой земле должен был возвышаться Храм Соло-мона, которого сам Гос-подь одарил мудростью. Для работы над зданием импе-ратор Юстиниан при-гласил двух архитекторов и одновременно выдающихся математиков (а это важ-но, если учесть, сколь сложную конструкцию они заду-мали и осущест-ви-ли) — Исидора из Милета и Анфимия из Тралл. Они присту-пили к работе в 532 году и закончили ее в 537-м.
Интерьер собора Святой Софии, украшенный мерцанием золотофонных мо-за-ик, стал образцом для множества православных храмов, где повторялись если не формы, то как минимум характер пространства — не устремляющегося сни-зу вверх или с запада на восток, но плавно кружащегося (можно сказать, клубя-щегося), торжественно восходящего к небу навстречу потокам света, льюще-гося из окон подкупольного .
Собор стал образцом не только как главный храм всех восточнохристианских церквей, но и как здание, в котором эффективно работал новый конструктив-ный принцип (он, правда, известен еще с древнеримских времен, но полноцен-ное применение в крупных постройках началось именно в Византии). Круглый купол опирается не на сплошную кольцевую стену, как, например, в римском Пантеоне, а на вогнутые треугольные элементы — . Благодаря этому приему для поддержки циркульного свода достаточно всего четырех опор, про-ход между которыми открыт. Эта конструкция — купол на парусах — в даль-ней-шем широко применялась и на Востоке, и на Западе, но именно для право-слав-ной архитектуры стала знаковой: большие соборы, как правило, строи-лись по этой технологии. Она даже получила символическое осмыс-ление: на парусах почти обязательно изображаются евангелисты — надежная опора христианского вероучения.
Остров Хиос, Греция, 1-я половина XI века
Колокольня монастыря Неа-Мони Mariza Georgalou / CC BY-SA 4.0
Общий вид монастыря Bruno Sarlandie / CC BY-NC-ND 2.0
Мозаика «Крещение Господне» кафоликона - церкви Успения Пресвятой Богородицы. XI век
Кафоликон - соборный храм обители.
Wikimedia CommonsПлан кафоликона в разрезе. Из книги Джеймса Фергюссона «Иллюстрированный справочник архитектуры». 1855 год Wikimedia Commons
План кафоликона bisanzioit.blogspot.com
В православии есть важное понятие — намоленность иконы или места, когда святость сакрального объекта как бы приумножается молитвами многих поко-лений верующих. В этом смысле небольшой монастырь на далеком острове по праву является одной из самых почитаемых обителей Греции. Он был осно-ван в середине XI века Константином IX Мономахом Константин IX Мономах (1000-1055) — византийский император из Македонской династии. во исполне-ние обета. Константин обещал построить церковь во имя Пресвятой Богоро-дицы, если сбудется пророчество и он займет трон византийского императора. Статус ставро-пигии Самый высокий статус монастыря, лавры, собора, делающий их независимыми от местной епархии и подчиняющимися напрямую патриарху или Синоду. Константинопольского патриархата позволил монас-тырю несколь-ко веков существовать в относительном благополучии и после падения Византии.
Кафоликоном, то есть соборным храмом обители, является церковь Успения Пресвятой Богоро--дицы. Прежде всего она знаменита выдающимися мозаи-ками, однако и архитектурные решения заслуживают пристального внимания.
Хотя снаружи храм похож на привычные в России одноглавые постройки, вну-три он устроен иначе. В средиземноморских землях в ту эпоху лучше чувство-валось, что одним из предков купольного православного храма (в том числе церкви Святой Ирины и Святой Софии в Константинополе) была древнерим-ская базилика. Крест в плане почти не выражен, он скорее подразу-мевается, чем существует в материале. Сам план вытянут с запада на восток, хорошо различимы три части. Во-первых, нартекс, то есть — предваря-ющее помещение. По средиземноморской традиции нартексов может быть несколько (здесь они также использовались как усыпальницы), один из них открывается в пристроенные с боков полукруглые в плане . Во-вторых, основное пространство — . И наконец, алтарная часть. Здесь она развита, полукру-жия не сразу примыкают к подкупольному пространству, между ними размещена дополнительная зона — . Самое интересное можно увидеть в наосе. В квадрат, образуемый внешними стенами, вписана центри-ческая по-стройка — . Широкий купол опирается на систему полусфе-рических сводов, что придает всему помещению сходство с выдающимися памятниками времен могущества Восточной Римской империи — церковью Святых Сергия и Вакха в Константинополе и базиликой Сан-Витале в Равенне.
Мцхета, Грузия, XI век
Собор Светицховели. Мцхета, Грузия Viktor K. / CC BY-NC-ND 2.0
Восточный фасад собора Diego Delso / CC BY-SA 4.0
Внутренний вид собора Viktor K. / CC BY-NC-ND 2.0
Wikimedia Commons
Фрагмент фрески со сценой Страшного суда Diego Delso / CC BY-SA 4.0
План собора в разрезе Wikimedia Commons
План собора Wikimedia Commons
Собор прекрасен сам по себе, но нужно помнить, что он также является частью формировавшегося несколько веков культурного, исторического и религиоз-ного комплекса. Реки Мтквари (Кура) и Арагви, возвышающийся над городом монастырь Джвари (построен еще на рубеже VI-VII веков), Фаворская гора с хра-мом Преображения и другие объекты, имевшие те же названия, что и их па-лестинские прототипы, являли в Грузии образ Святой земли, перено-сили в Иверию сакральное наполнение места, где когда-то разворачивалось действие новозаветной истории.
Собор Светицховели — выдающийся памятник мировой архитектуры. Однако было бы неправильно говорить лишь о его материальной составляющей, о сво-дах и стенах. Полноправной частью этого образа являются предания — церков-ные и светские.
Прежде всего считается, что под храмом укрыта одна из главных реликвий христианства — хитон Спасителя. Он был привезен с места распятия Господа евреями — раввином Элиозом и его братом Лонгинозом. Элиоз передал святы-ню своей сестре Сидонии, искренней последовательнице христианской веры. Благочестивая дева умерла, держа его в руках, причем даже после смерти ника-кая сила не могла вырвать ткань из сжатых ладоней, так что одеяние Иисуса пришлось также опустить в могилу. Над местом захоронения вырос могучий кедр, одаривавший все живое вокруг чудесными целительными свойствами.
Когда в самом начале IV века в Иверию пришла святая Нино, она обратила в хри-стианскую веру сначала царя Мириама, а затем всех грузин и убедила их построить церковь на месте погребения Сидонии. Из кедра сделали семь опор для первого храма; одна из них, источающая миро, оказалась чудотвор-ной, отсюда и произошло название Светицховели — «Животво-рящий столп».
Существующее здание было построено в 1010-1029 годах. Благодаря надписи на фасаде известно имя зодчего — Арсакидзе, а барельефное изображение руки породило еще одну легенду — впрочем, типовую. Одна из версий гласит, что восхищенный царь приказал отрубить руку мастеру, чтобы он не смог повто-рить свой шедевр.
В начале второго тысячелетия мир был достаточно тесен, и в архитектуре хра-ма нетрудно заметить черты распространявшегося по всей Европе роман-ского стиля. Внешне композиция представляет собой крест из двух трехнефных бази-лик под высокими скатными кровлями с барабаном под конусом в центре. Однако интерьер демонстрирует, что конструктивно храм решен в византий-ской традиции — Арсакидзе применил хорошо знакомую и на Руси крестово-купольную систему.
Горные пейзажи явно оказали влияние на эстетические предпочтения грузин. В отличие от большинства восточнохристианских храмов, барабаны кавказских церквей (в том числе армянских) увенчаны не округлыми, а острыми коничес-кими главами, прототипы которых можно найти в культовых постройках Ирана. Филигранная отделка декора на поверхности стен обусловлена высоким уровнем мастерства кавказских каменотесов. Для Светицховели, как и для дру-гих домонгольских храмов Грузии, характерна ясно читаемая пирамида-льная композиция. В ней из разновеликих объемов складывается целостная форма (поэтому скрыты в общем теле храма, а на то, что они есть, намекают лишь две вертикальные ниши восточного фасада).
Близ Кралево, Сербия, XII век
Восточный фасад храма Успения Пресвятой Богородицы в Студенице JSPhotomorgana / CC BY-SA 3.0
Храм Успения Пресвятой Богородицы в Студенице De kleine rode kater / CC BY-NC-ND 2.0
Богородица с Младенцем. Рельеф тимпана западного портала Wikimedia Commons
Фрагмент резьбы на фасаде ljubar / CC BY-NC 2.0
Фрески внутри храма ljubar / CC BY-NC 2.0
План храма Успения Пресвятой Богородицы в Студенице archifeed.blogspot.com
Студеница — это задужбина (или задушбина): в средневековой Сербии так назывались сакральные сооружения, построенные во спасение души. Монас-тырь близ города Кралево — задужбина Стефана Немани, основополож-ника Сербского государства. Сюда же он удалился, приняв постриг и отказав-шись от трона. Стефан Неманя причислен к лику святых, на территории монастыря упокоились его мощи.
Точное время строительства храма Успения Пресвятой Богородицы в Студе-нице неизвестно — понятно только, что он был создан между 1183 и 1196 годом. Зато хорошо видно, как архитектура здания отразила все тонкости политичес-кой обстановки того времени. Говорят даже об отдельном «рашском стиле» (Сербию в те времена часто называли Рашкой и Расией).
Стефан Неманя и враждовал с Византией, и ориентировался на нее. Если внимательно посмотреть на план храма, можно увидеть, что, проектируя центральную часть, архитекторы явно подражали внутреннему устройству константинопольской Святой Софии. Это так называемый тип слабовыражен-ного креста, когда подкупольное пространство раскрывается только по оси от к алтарю. Зато на боковых стенах даже снаружи подчеркнуты абрисы широко стоящих арок, на которых установлен барабан внушительного диаметра, обеспечивающий простор подкупольного пространства. Следование византийским вкусам заметно и в орнаментальных мотивах — в окне- , украшающем центральную апсиду.
Вместе с тем, воюя с Византией, по существу, за то, чтобы стать ее же достой-ным партнером (в конце концов дело кончилось браком с византийской прин-цес-сой), Неманя активно вступал в союзы с европейскими монархами: венгер-ским королем и императором Священной Римской империи. Эти контакты также влияли на облик Студеницы. Мраморная облицовка храма наглядно демонстрирует, что его строители были прекрасно знакомы с основными напра-влениями западноевропейской архитектурной моды. И завер-шение восточного фасада, и пояски под карнизами, и характерные оконные проемы с колонками вместо стоек безусловно роднят этот сербский памятник с романским, то есть римским стилем.
Киев, XI век
Собор Святой Софии, Киев © DIOMEDIA
Собор Святой Софии, Киев © DIOMEDIA
Купола собора Святой Софии, Киев
Собор Святой Софии, Киев
Мозаика с изображением Отцов Церкви в соборе Святой Софии. XI век
Богоматерь Оранта. Мозаика в алтаре собора. XI век Wikipedia Commons
План собора artyx.ru
Собор, построенный в начале XI века (о точных датах ученые спорят, но нет сомнения, что заканчивали и освящали его при Ярославе Мудром), нельзя назвать первым каменным храмом на Руси. Еще в 996 году на берегу Днепра появилась церковь Успения Пресвятой Богородицы, более известная как Деся-тинная. В 1240 году ее разрушил хан Батый. Остатки фундаментов, изу-чен--ные археологами, свидетельствуют, что именно она сформировала, говоря совре-мен-ным языком, типологию русского православного храма.
Но, конечно, сооружением, по-настоящему повлиявшим на облик православ-ного зодчества на просторах Руси, стала Святая София Киевская. Константино-польские мастера создали в стольном городе огромный храм — такой, какие давно не строились и в самой Византии.
Посвящение Премудрости Божией, разумеется, отсылало к одноименной по-стройке на берегах Босфора, центру восточнохристианского мира. Конечно, тогда еще не могла родиться идея, что на смену Второму Риму может прийти Третий. Но каждый город, обретая свою Софию, в какой-то мере начинал претен-довать на звание Второго Константинополя. Софийские соборы были построены в Новгороде и Полоцке. Зато веком позже Андрей Боголюбский, строя величественный храм во Владимире, который виделся ему альтернативой Киеву, посвятил его Успению Пресвятой Богородицы: очевидно, это был сим-во-лический жест, манифест независимости, в том числе и духовной.
В отличие от посвящения престола, формы этого храма никогда досконально не повторялись. Но многие решения стали практически обязательными. Напри-мер, барабаны, на которых подняты купола, и полукруглые . Для соборов стало желательным многоглавие (в Софии Киевской первона-чально построили тринадцать глав, имея в виду Спасителя и апостолов; потом добавили еще). Основа конструкции — крестово-купольная система, когда вес купола через передается на столбы, а примыкающие пространства пере-крываются либо сводами, либо меньшими куполами, — также стала основной в отечественном храмовом строительстве. И конечно, стала считаться нормой сплошная фресковая роспись интерьеров. Здесь, правда, часть стен покрыта великолепными мозаиками, и мерцание запаянной в смальту золотой фольги делает зримым свет божественного эфира, внушая священный трепет и на-страивая верующих на молитвенный лад.
Святая София Киевская хорошо демонстрирует отличия между литургичес-кими особенностями западных и восточных христиан, например то, как по-разному решалась проблема размещения монарха и его приближенных. Если в имперских соборах где-нибудь на Рейне с запада пристраивалось подобие алтаря (вестверк), что символизировало согласие светских и церков-ных властей, то здесь князь поднимался на (полати), возвышаясь над под-данными.
Но главное — католическая базилика, вытянутая по оси, с нефом, трансептом и хором, как бы подразумевает торжественное шествие. А православный храм, не являясь, как правило, в строгом смысле центрическим (то есть вписавшимся в круг) сооружением, тем не менее всегда имеет центр, пространство под глав-ным куполом, где, находясь перед алтарной преградой, верующий пребы-вает в молитвенном предстоянии. Можно сказать, что западный храм символи-чески является образом обещанного праведным Небесного Иерусалима, цели пути. Восточный же скорее демонстрирует духовное устройство Творения, создатель и управитель которого обычно изображен в зените купола в образе Пантокра-тора (Вседержителя).
Боголюбово, Владимирская область, XII век
Храм Покрова на Нерли C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0
Храм Покрова на Нерли C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0
Царь Давид. Рельеф фасада C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0
Фрагмент резьбы на фасаде C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0
Фрагмент резьбы на фасаде C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0
План храма Покрова на Нерли kannelura.info
В XII веке на территории Владимиро-Суздальского княжества было построено множество замечательных храмов. Однако едва ли не универсальным симво-лом русского православия стала именно эта сравнительно небольшая церковь.
С точки зрения зодчего Средних веков, конструктивно в ней не было ничего особенного, это обычный четырехстолпный храм с крестово-купольным пере-кры-тием. Разве что выбор места строительства — на заливных лугах, там, где сливались Клязьма и Нерль, — заставил применить необычно большой объем инженерных работ, подсыпать холм и глубоко заложить фундаменты.
Однако простые решения привели к появлению совершенно чудесного образа. Здание вышло простым, но нарядным, очень стройным и, соответственно, порождающим целый комплекс ассоциаций: пламенеющая, как свеча, христиа-нская молитва; дух, восходящий к горним мирам; душа, приобщаю-щаяся к Све-ту. (На самом деле архитекторы, скорее всего, к какой-то акценти-рованной стройности не стремились. Археологические раскопки выявили фундаменты окружающей храм галереи. О том, как она выглядела, историки пока спорят. Превалирует мнение, что это была арочная пилонада с гульби-щем — крытой галереей — на уровне второго яруса, там, где и сейчас можно увидеть дверь на хоры.)
Храм белокаменный; во Владимиро-Суздальском княжестве предпочли отка-зать-ся от плоского кирпича () и строить трехслойные стены из гладко отесанных известняковых плит и залитой известковым раствором забутовки между ними. Постройки, особенно нерасписанные, поражали лучезарной бели-з-ной (в Успенском соборе во Владимире и сегодня можно увидеть остатки фресковой росписи аркатурно-колончатого пояса; после перестройки конца XII века она оказалась в интерьере, но задумывалась как цветное украшение фасада).
Возможно, своей красотой храм обязан тому, что в нем использованы достиже-ния как восточнохристианской, так и западноевропейской архитектурных школ. По типу это, безусловно, здание, продолжающее византийские традиции храмового строительства: целостный объем с полукружиями закомар и с бара---баном и сверху. Однако у историков архите-ктуры практи-чески нет сомнений, что осуществляли постройку зодчие с Запада (историк XVIII века Василий Татищев утверждал даже, что они были присланы в распо-ря-жение Андрея Боголюбского императором Священной Римской империи Фридрихом I Барбароссой).
Участие европейцев сказалось на облике здания. Оно получилось пластически проработанным, здесь отказались от упрощенного подхода, когда фасады лишь плоскости, грани нечленимого объема. Сложные профили создают эффект послойного погружения в толщу стены — сначала к выразительным скульптур-ным рельефам, а затем и далее, в пространство храма, в перспектив-ные откосы узких окон-бойниц. Такие художественные приемы, когда ступен-чато высту-паю-щие вперед вертикальные тяги — — становятся фоном для полно-ценных трехчетвертных колонн, вполне достойных своих античных прототи-пов, характерны для произведений романского стиля. Восхитительные маски, морды и химеры, принявшие на себя вес аркатурно-колончатого пояса, также не показались бы чужими где-нибудь на рейнских берегах.
Очевидно, местные мастера старательно перенимали иностранный опыт. Как утверждается в летописи «Летописец Владимирский» (XVI век), для осуществ-ления следующей, большой и стилистически близкой церкви Покрова на Нер-ли постройки — Дмитриевского собора во Владимире — уже «не искали масте-ров от немец».
Москва, XVI век
Ana Paula Hirama / CC BY-SA 2.0
Собор Василия Блаженного, Москва Bradjward / CC BY-NC 2.0
Роспись на стенах собора Jack / CC BY-NC-ND 2.0
Богоматерь с Младенцем. Фрагмент росписи собора Olga Pavlovsky / CC BY 2.0
Иконостас одного из алтарей Jack / CC BY-NC-ND 2.0
Фрагмент росписи собора Olga Pavlovsky / CC BY 2.0
План собора Wikimedia Commons
Пожалуй, это самый узнаваемый символ России. В любой стране, на любом кон-тиненте его изображение можно использовать как универсальный знак всего русского. И все-таки в истории отечественной архитектуры нет более загадочного здания. Казалось бы, о нем известно все. И то, что оно построено по приказу Ивана Грозного в честь покорения Казанского ханства. И то, что строительство пришлось на 1555-1561 годы. И то, что, согласно «Сказанию о святей чудотворней великорецкой иконе святаго чюдотворца Николы о чюде-сах от образов святаго Ионы митрополита и преподобнаго отца Александра Свирскаго чюдотворца» и «Пискаревскому летописцу», его строили русские зодчие Постник и Барма. И все-таки совершенно непонятно, почему появилось это здание, ни на что до того на Руси построенное не похожее.
Как известно, это не единый храм, а установленные на общее основание девять отдельных церквей и, соответственно, девять престолов (позже их стало еще больше). Большая часть из них — обетные. Перед важными битвами казанского похода царь обращался к тому святому, кого в этот день чествовала церковь, и обещал ему в случае победы построить храм, где почитали бы святого-помощника.
Хотя храм православный, кое в чем он близок своим ренессансным собратьям из католического мира. Прежде всего, в плане это идеальная (с небольшой оговоркой) центрическая композиция — такие предлагали Антонио Филарете, Себасть-яно Серлио и другие выдающиеся теоретики архитектуры итальянского Возрождения. Правда, устремленность композиции в небо и многие декора-тивные детали — острые «щипцы», например — роднят его скорее с южноевро-пей-ской готикой.
Однако главное в другом. Здание украшено так, как никогда до этого в москов-ских землях. Оно и многоцветно: к сочетанию красного кирпича и белока-мен-ной резьбы добавлены полихромные керамические вставки. И снабжено метал-лическими деталями с позолотой — коваными спиралями по ребрам шатра со свободно подвешенными металлическими кольцами между ними. И состав-лено из множества причудливых форм, примененных так часто, что почти не оста-лось простой глади стены. И вся эта красота прежде всего обра-ще-на нару-жу. Это как бы «церковь наоборот», под ее сводами не должно было соби-раться много людей. Зато храмом делается пространство вокруг. Как мини-мум сакральный статус обретала Красная площадь. Теперь она стала храмом, а сам собор — ее алтарем. Более того, можно предположить, что, по замыслу Ивана IV, и вся страна должна была стать священной террито--рией — «Свято-русской империей», по выражению тогда еще входившего в ближний круг царя Курбского.
Это был важный поворот. Оставаясь верным православию, царь Иван видел его по-новому. В чем-то это близко ренессансным устремлениям западного мира. Теперь следовало не игнорировать суету бренной реальности в надежде на сча-стливое существование после конца времен, но с почтением относиться к дан-ному здесь и сейчас Творению, стремиться к тому, чтобы именно его привести к гармонии и очистить от скверны греха. В принципе, ведь и Казан-ский поход воспринимался современниками не просто как расширение терри-тории госу-дарства и подчинение враждебных до того властителей. Это была победа пра-вославия и принесение на земли Золотой Орды сакральности учения Христа.
Храм — необыкновенно нарядный (хотя поначалу увенчанный более скром-ными куполами), симметричный в плане, но триумфально стремящийся к не-бу, не спрятанный за стенами Кремля, но поставленный в месте, где всегда толпится народ, — стал своего рода обращением царя к своим подданным, визуальным образом той православной Руси, какую он хотел бы создать и во имя ко-то-рой позже про-лил столько крови.
Guilhem Vellut / CC BY 2.0Освящение церкви Александра Невского в Париже. Иллюстрация из сборника «Русский художественный листок». 1861 год Metropolitan Museum of Art
Некоторые храмы, помимо обычного служения, выполняют особую миссию — достойно представлять православие в ином конфессиональном окружении. Именно ради подобной цели в 1856 году был поднят вопрос о перестройке посольской церкви в Париже, до того размещавшейся в здании бывшей конюш-ни. Преодолев административные трудности и получив разрешение от французского правительства (война в Крыму, как-никак), здание начали строить в 1858 году и закончили в 1861-м. Понятно, что он должен был стать очень русским и православным по духу. Однако архитекторы Роман Кузьмин и Иван Штром приступили к проектированию еще до того, как были вырабо-таны привычные каноны манеры а-ля рюс. Это скорее эклектика в полном смысле этого слова, смешение стилей и национальных традиций — впрочем, удачно сплавленных в едином произведении.
В интерьере очевидна отсылка к византийским традициям: к центральному объему примыкают покрытые золотофонными мозаиками (половинки купольных перекрытий), как, например, в храме Святой Софии Константино-польской. Правда, здесь их не две, а четыре — решение, предложенное турец-ким строителем Мимаром Синаном. Плану здания придана форма равноко-нечного греческого креста, чьи рукава благодаря апсидам закруглены со всех сторон. Внешне композиция отсылает скорее к храмовому зодчеству времен Ивана Грозного, когда здание составлялось из отдельных приделов-столпов, а центральная часть получала шатровое завершение. В то же время постройка не должна показаться инородной и парижанам: четкие граненые формы, клад-ка из местного материала, которую не вполне справедливо назвать белока-мен-ной, и, главное, трехлопастные очертания готических окон делали здание вполне своим и в столице Франции.
В целом же архитекторам удалось сплавить пестрое разностилье в единый образ, более всего близкий к праздничному «узорочью» XVII века, ко временам Алексея Михайловича.
30 августа (11 сентября) 1861 года в присутствии многочисленных гостей зда-ние было освящено. «Скажем, что на этот раз Парижан, в особенности Англи-чан и Итальянцев, поразила необычайным образом внешняя, обрядовая форма восточного богослужения, исполненная величия. <…> Все — и католики, и про-тестанты — казались живо тронутыми величием восточного обряда, его древ-ним характером, который вселяет благоговение. Чувствовалось, что это есть действительно первовековое Богослужение, Богослужение апостольских му-жей, и рождалось невольное расположение любить и чтить церковь, которая с таким уважением сохранила оное Богослужение» — так восприняли это событие современники Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Пого-дина. СПб., 1888-1906.
Фрагмент резьбы на фасаде © РИА «Новости»
Это небольшая семейная церковь в усадьбе известного предпринимателя Саввы Мамонтова. И все-таки в истории русской культуры и русского храмового зод-чества оно занимает особое место. Задумав строительство, участники знамени-того абрамцевского кружка Абрамцевский художественный (мамон-товский) кружок (1878—1893) — художе-ственное объединение, в которое входили художники (Антокольский, Серов, Коровин, Репин, Васнецов, Врубель, Поленов, Несте-ров и др.), музыканты, деятели театра. стремились воплотить в этом произве-дении сам дух русского православия, его идеальный образ. Эскиз храма создан художни-ком Виктором Васнецовым, реализован архитектором Павлом Самари-ным. В работе над убранством приняли участие Поленов, Репин, Врубель, Антоколь-ский, а также члены семьи Мамонтовых, в том числе ее глава — успеш-ный скульптор-любитель.
Хотя строительство было предпринято с вполне практической целью — по-строить церковь, куда могли бы приходить жители окрестных деревень, — глав-ной художественной задачей этого предприятия стал поиск средств выра-жения истоков и специфики русской религиозности. «Подъем энергии и худо-же-ствен-ного творчества был необычайным: работали все без устали, с соревно-ва-нием, бескорыстно. Казалось, опять забил ключом художественный порыв творчества Средних веков и века Возрождения. Но там тогда этим порывом жили города, целые области, страны, народы, а у нас только Абрамцев-с-кая малая художе-ствен-ная дружеская семья и кружок. Но что за беда? — дышалось полной грудью в этой зиждительной атмосфере», — писала в своих воспомина-ниях Наталья Поленова, жена художника Н. В. Поленова. Абрамцево. Воспомина-ния. М., 2013. .
На самом деле архитектурные решения здесь достаточно просты. Это кирпич-ный бесстолпный храм со световым барабаном. Основной кубовидный объем сложен сухо, он имеет ровные стены и четкие углы. Однако применение наклон-ных (подпорных стен), их сложная форма, когда венчаю-щая, более пологая часть зубчиком нависает над крутой основной, придали постройке древний, архаический вид. Вместе с характерной звонницей над вхо-дом и пониженным барабаном этот прием порождает стойкие ассоциации с архитектурой древнего Пскова. Очевидно, там, вдали от суеты столичной жизни, инициаторы строительства надеялись найти корни исконной право-слав-ной архитектуры, не испорченной сухостью стилизаторских решений русского стиля. Архитектура этого храма явилась замечательным предви-де-нием нового художественного направления. В конце века в Россию пришел (аналог европейских ар-нуво, югендстиля и сецессиона). Среди его вариантов был и так называемый неорусский стиль, черты которого можно усмотреть уже в Абрамцево.
См. также лекцию « » и материалы « » и « » из курса « ».
Осваивая новые технологии, человек меняет окружающее его пространство, заодно модернизируя материальные атрибуты религии — здания церквей и храмов. Такие изменения затрагивают и православную среду, где все чаще звучит вопрос «осовременивания» церковной традиции строительства храмов. Католики, наоборот, пытаются взять под контроль этот процесс – не так давно Ватикан официально заявил: «Современные католические церкви напоминают музеи и строятся больше с целью получить награду за дизайн, нежели послужить Господу…». Работы западных архитекторов действительно часто награждаются в различных профессиональных конкурсах и премиях, некоторые из них в дальнейшем получают широкую известность и становятся архитектурными символами городов.
Представляем вам фотографии современных храмов, построенных с элементами модернизма и «стиля будущего» — хайтек.
(Всего 21 фото)
1. Протестантский «Хрустальный» Собор (Crystal Cathedral) в городе Гарден Гроув, округ Ориндж, штат Калифорния, США. Это наиболее известный образец стиля хайтек, предполагающего прямые линии в дизайне и стекло с металлом в качестве основного материала. Храм построен из 10 000 прямоугольных стеклянных блоков, скрепленных силиконовым клеем, и его конструкция, по утверждению архитекторов, максимально надежна.
2. Церковь единовременно может вмещать до 2900 прихожан. Расположенный внутри «Хрустального» Собора орган – поистине чудесен. Управляемый с пяти клавиатур, это - один из самых больших органов в мире.
3. Во многом похожая на «Хрустальный» Собор Церковь Света от Света (англ. Cathedral of Christ the Light) - католический храм в городе Окленд, США. Церковь является кафедральным собором епархии Окленда, а также первым христианским собором США, построенным в XXI веке. Храм широко обсуждается в американской прессе – из-за значительных затрат на строительство, а также из-за окружающего его сада, который посвящен жертвам сексуального насилия со стороны священнослужителей.
4. Внутренний интерьер Церкви Света от Света.
5. Собор Христа-Царя (англ. Metropolitan Cathedral of Christ the King), чаще называемый просто Ливерпульский метропольный собор (англ. Liverpool Metropolitan Cathedral) - главный католический храм Ливерпуля, Великобритания. Здание является ярким примером архитектуры второй половины XX века. Служит кафедрой архиепископа Ливерпуля, также действует как приходская церковь.
6. Поражающий воображение и верующих и атеистов внутренний интерьер с ультрасовременным освещением.
7. Церковь Святого Креста в Дании впечатляет геометрией здания в минималистическом стиле и своим расположением - практически посреди поля.
8. Построенная в конце 90х католическая церковь в городе Эври (Франция) называется Собор Воскресения. Обратите внимание на растительный декор в виде зеленых кустов, расположенных на крыше здания.
9. Церковь Милосердного Бога Отца в Риме является крупным общественным центром итальянской столицы. Это футуристическое здание специально расположено в одном из спальных районов, чтобы архитектурно его «оживить». В качестве строительного материала использовался сборный железобетон.
10. Хальгримскирья - лютеранская церковь в Рейкьявике, столице Исландии. Это четвертое по высоте здание во всей стране. Проект церкви был разработан в 1937 году архитектором Гудйоуном Самуэльсоном, а на её постройку ушло 38 лет. Хотя здание было создано задолго до начала экспансии хай-тек в мир архитектуры, на наш взгляд, общий вид храма и его необычная форма делают его очень интересным образцом модернизма. Церковь находится в самом центре Рейкявика, видна из любой части города, а ее верхняя часть также используется в качестве обзорной площадки. Храм стал одной из главных столичных достопримечательностей.
11. В центре французского Страсбурга строится современный собор, у которого есть пока еще только «рабочее» название Folder (папка). Состоящее из ряда плиссированных арок здание будет крайне оригинально смотреться в качестве места проведения католических церемоний, например, свадеб.
12. Украинская Греко-католическая церковь Святого Иосифа была построена в Чикаго (США) в 1956 году. Во всем мире она известна благодаря 13 золотым куполам, которые символизируют самого Иисуса и 12 апостолов.
13. Церковь «Санто Волто» в Турине (Италия). Дизайн нового церковного комплекса является частью программы преобразований, предоставленных в генеральном плане застройки Турина от 1995 г.
14. Собор Святой Марии в Сан-Франциско является достаточно авангардным зданием, но местные архитекторы называют его «разумным консервативным вариантом».
15. Минималистическая Церковь Света была построена в 1989 году по дизайну известного японского архитектора Тадао Андо в тихом жилом районе в пригороде Осаки, Япония. Внутреннее пространство Церкви Cвета визуально разделяется лучами света, поступающими из отверстия в форме креста в одной из стен здания.
16. В центре Лос-Анджелеса находится Собор Богоматери Ангелов. Церковь служит общей архиепископии, состоящей из более чем 5 миллионов католиков. Именно в этом храме архиепископ проводит основные литургии.
17. Церковь Харисса в столице Ливана - Бейруте. Состоит из 2х частей: бронзовая статуя святой Девы Марии в пятнадцать тонн веса, расположенная на высоте 650 метров над уровнем моря, выполнена в византийском стиле. Внутри статуи находится маленькая часовня.
18. Вторая часть Церкви Харисса – собор футуристической формы из стекла и бетона. Этот комплекс - настоящий христианский символ в несколько необычной для него обстановке. Его также называют «Знамя христианства на Ближнем Востоке».
19. Необычное по форме, материалам и общей концепции здание - относительно недавно построенная католическая церковь Санта Моника. Храм расположен в часе езды от Мадрида (Испания).
20. Внутренний интерьер Церкви Санта Моника.
21. В завершение нашего обзора – совсем нетрадиционная Церковь Троицы в традиционной и консервативной столице Австрии - Вене. Храм Святой Троицы (нем. Kirche Zur Heiligsten Dreifaltigkeit) в Вене, более известный как Храм Вотрубы, находится на горе Санкт Георгенберг (Sankt Georgenberg). Построенный в 1974 году Храм принадлежит к Римско-католической церкви. Из-за полного несоответствия традиционным церковным формам возведение здания, конечно же, встретило значительное сопротивление со стороны местных жителей.
20 января в рамках Рождественских образовательных чтений прошла конференция «Современная храмовая архитектура: традиции и современность». О том, каким должен быть современный православный храм, рассуждали строители храмов и их заказчики.
Архиепископ Егорьевский Марк , председатель финансово –хозяйственного управления Русской Православной Церкви:
Иногда, посещая стройки, проходится слышать, сколько нужно кубов бетона и у кого заказывать окна. Но нечасто люди говорят о красоте и о том, как храм впишется в окружающий ландшафт.
У нас продвинулись многие области – мозаика и стенопись, ювелирное искусство. Увы, архитектура пока отстает.
Проблема и в том, что многие архитекторы эгоистичны. Они не думают о том, как храм потом будет расписан, где встанет иконостас и расположится хор. У нас недостаток синергии.
Вторая проблема: очень часто, строя храм, архитекторы слепо копируют образцы XIV-XV века. А в это время на Западе возникают храмы, которые на храмы-то не похожи. Во всём должна быть мера, но не должно быть рабского подражания традиции.
Мне же поручено заниматься московской программой «200 храмов». Первоначально предполагалось, что храмы там будут типовые и быстровозводимые. Но оказалось, что и храмы строят нетиповые, и возводят их небыстро. Но, может быть, в этом случае проще иногда заказывать индивидуальные проекты.
Некоторые храмы, выбранные в своё время комиссией, красивы, но очень непросты в ремонте, который не сделать без лесов и подъемных кранов, и дороги в эксплуатации – например, в случае, если предусмотрено тепловое отопление.
На мой взгляд, нам нужно иметь недорогие проекты быстровозводимых храмов, которые ставятся как временные или невременные, как только оформляется земля. И у нас есть примеры, когда вокруг такого храма потом возникает община и воскресная школа, и община начинает жить.
Надо ли строить такие времянки, если люди, даже светские, стремятся к красоте, и даже собрание Отцов, название которого у нас обычно переводят как «Добротолюбие», на самом деле переводится как «любовь к красоте». Но, на мой взгляд, в нынешних условиях кризиса о недорогих временных храмах тоже подумать надо.
Сергей Олегович Кузнецов – главный архитектор города Москвы :
Одна из актуальных современных проблем – качество храмовых проектов. Любой человек, который обучался архитектуре, может подтвердить, что как примеры архитектуры любой эпохи в институтских программах приводят обычно храмы.
Очень печально, что этот статус передового края архитектуры храмовое зодчество утратило. Наша задача – его вернуть.
Что до задачи быстровозводимых храмов, я постоянно думаю о том, почему у нас мало строят из дерева – исконно российского и возобновляемого материала.
И я, и команда «Москомархитектуры» с удовольствием будем участвовать в этих творческих поисках и сделаем всё возможное для того, чтобы способствовать развитию московского храмостроительства.
Митрополит Нижегородский и Арзамасский Георгий:
Есть две проблемы, с которыми мы сегодня сталкиваемся, – наше невежество и низкий уровень управления строительством. Если мы хотим иметь хорошие храмы по внешнему виду и функциональности, нужны хорошие проектные работы.
Руководить всем должен архитектор, потому что как только в ситуацию вмешивается кто-то ещё – даже наместник, – единый ансамбль рассыпается.
Митрополит Нижегородский и Арзамасский Георгий
Вторая проблема – а кто будет строить? Если храм проектирует человек, который вчера строил кинотеатр, а сегодня – торговый центр, получается невесть что – помещение массового пребывания.
С другой стороны, заказчик должен доверять автору проекта. Потому что если заказчик то и дело прибегает: «Окна мне нужны только такие», – из первоначальной идеи получается нечто разностильное.
Архитектор должен сопровождать и строительство. Потому что попытки заказчика найти мастеров и материалы подешевле иногда приводят к тому, что приходится решать проблемы в уже готовом здании.
У себя в епархии я отобрал несколько мастерских, которые могут обеспечить качество и, в то же время, делают некоторую экспертизу проектов. Потому что «свалиться в эксклюзив» в деле храмоздательства так же опасно, как «свалиться в ширпотреб».
Было бы полезно обязать проектные мастерские ещё и обслуживать свои храмы. Тогда вопрос излишне дорогого отопления в проектах был бы решён.
То есть, важен вопрос не только строительства, но поддержания и сохранения храмов. Если новопостроенный храм через три года закоптился, следует, на мой взгляд, разобраться, не вина ли это проектировщика.
Епископ Нижнетагильский и Серовский Иннокентий :
Мне кажется, наша церковная архитектура должна быть универсальной. Когда нужно, следует проектировать храмы с богатым декором. Но иногда нужен минимализм.
Например, если пересчитывать на количество населения, то в нашей епархии храмов нужно сорок или пятьдесят. Но ведь храм – не стоянка, его просто по количеству людей считать нельзя.
Когда говорят о храмах «низкобюджетных», нужно иметь в виду, что у нас всегда будут окраины, где денег мало и будет ещё меньше.
Епископ Нижнетагильский и Серовский Иннокентий
Жаль, что у нас нет «министерства церковного искусства». Нам проще архитекторов и строителей пригласить. Во Владимирской епархии епархиальный архитектор у меня был, в нынешней – я могу о таком человеке в штате только мечтать.
Зато у нас есть много храмов в полуподвальных комнатах, в трансформаторных будках и посёлков, про которые говорят: «Они умирают».
На мой взгляд, нам нужно создать образ современного храма. И в современном состоянии этот образ должен быть аскетичным. И как икона – это «умозрение в красках», так храм должен быть «аскезой в архитектуре».
Да, нам нужны и мобильные, и сборно-разборные храмы – командование военных частей давно у меня их просит. Но образ храма и всеобщий архитектурный ликбез нам нужен больше.
Протоиерей Андрей Юревич , главный архитектор Финансово –хозяйственного управления РПЦ:
Прошло почти пять лет, с тех пор, как в Москве стартовала программа «200 храмов». Итоги, которые обычно по ней подводят, количественные – сколько участков выделено, храмов построено и т.д. Но о качестве говорят редко.
Изначально планировалось, что в основу программы будет положен модульный храм-конструктор, потом от неё отказались. Решили остановиться на так называемых «типовых проектах».
Протоиерей Андрей Юревич (в центре)
Однако образцовые проекты исторически если разрабатывались, то для провинции, где всегда были проблемы со строительными кадрами. Для столиц же были характерны индивидуальные проекты, и на них же настаивают батюшки, микрорайоны у которых и так типовые. Дескать, пусть в микрорайоне одинаковых многоэтажек хотя бы храм будет нетиповой.
К тому же типовое домостроительство предполагает заводы типовых конструкций, которые производятся партиями. Для храмов такого производства нет, каждый из них всё равно возводится как индивидуальный проект. В итоге вся экономия – несколько десятков тысяч рублей на проектирование, которые большой московский приход всегда найдёт.
Большинство проектов не продуманны. Там не только нет подсобных помещений, не предусмотрено место под хор, гардероб, пономарку, комнату для многодетных мам с детьми. Всё это отрезается от основного объёма, и в итоге храм получается совсем небольшим. А в случае с Москвой возведение храма на 200-250 человек, на мой взгляд, вообще не имеет смысла.
Выход – разработку типовых проектов надо продолжать, а сами проекты – додумывать, в том числе используя проект типа «базилика» – он прост для возведения и может варьироваться во внутреннем наполнении.
До сих пор дом причта планируется как отдельное строение. Было бы интересно делать цельные комплексы, где бы храмовое помещение было вписано в комплекс хозяйственных помещений. Это позволило бы сэкономить на подведении коммуникаций и решило бы проблему городской застройки, где нередко участок выделяется исключительно под площадь храма – тогда все службы располагаются в нижних этажах.
Сергей Валерьевич Чапнин , главный редактор журнала «Храмоздатель »:
Журнал «Храмоздатель» был задуман как площадка для обмена мнениями. К сожалению, чаще, чем раз в год, собирать большие конференции пока не получается.
Но итоги их надо публиковать не только в заметках и в новостях, но в обширных статьях. И мы рады предложить для этого площадку, к которой присоединились уже и скульпторы, и иконописцы, у которых, как оказалось, нет своего журнала.
Одна из перспектив развития храмового зодчества, на мой взгляд, – это не только следование традиции, но и взгляд на Запад, где тоже есть очень интересные традиции. Например, очень интересную статью для нас в своё время написал главный архитектор Саграда Фамилия, и многие православные священники отмечали, что рассказ о строительстве такого выдающегося храма способен обогатить и православную традицию.
Михаил Юрьевич Кеслер , председатель экспертного совета Гильдии храмоздателей , член совета по архитектуре САР :
До сих пор критерии выбора проектов чётко не зафиксированы.
Во-первых, конечно, это должно быть следование канонической традиции. Беда, что многие понимают её по-разному – от слепого копирования образцов до абсолютной игры воображения. Увы, к тому же, современные архитекторы плохо знают службу, и это отражается на функциональности.
Благолепие – это не обилие декора, а знание пропорций древней архитектуры и использование материалов современных, но рукотворных – резьбы, а не литого камня, позолоты, а не нитрида титана.
Функциональность тоже важна для современного храма.
Все эти критерии мы учитывали при проведении конкурса храмовых проектов. К сожалению, из двухсот присланных проектов удалось выбрать около тридцати.
Хочу обратить внимание присутствующих также на то, что при дальнейшем использовании проектов должно неукоснительно соблюдаться законодательство об авторском праве.
В рамках конференции были также вручены дипломы победителям конкурса проектов храмового зодчества.
Андрей Анисимов, заслуженный архитектор России. Создатель “Гильдии храмоздателей” глава группы архитекторов и реставраторов “Мастерские Анисимова”
О дно из основных свойств Божьих — Его вездесущие, поэтому молиться православному христианину можно везде, в любом месте.
Но есть места исключительного присутствия Божия, где Господь находится особенным, благодатным образом. Такие места называются храмами Божиими или церквами.
Символика храма объясняет верующим сущность храма как начала будущего Царства Небесного, ставит перед ними образ этого Царства, пользуясь видимыми архитектурными формами и средствами живописной декорации для того, чтобы сделать доступным нашим чувствам образ невидимого, небесного, божественного.
Архитектура не в состоянии адекватно воссоздать небесный первообраз хотя бы потому, что только некоторые святые люди при земной жизни были удостоены видения Небесного Царства, образ которого по их объяснениям не может быть выражен никакими словами. Для большинства людей это тайна, которая лишь слегка приоткрыта в Священном Писании и Церковном Предании. Храм — есть также образ Вселенской Церкви, ее основных принципов и устройства. В Символе веры Церковь именуется "Единой, Святой, Соборной и Апостольской".
Некоторым образом эти черты Церкви могут быть отражены в храмовой архитектуре.
Храм есть освященное здание, в котором верующие славословят Бога, благодарят Его за полученные благодеяния и молятся Ему о своих нуждах. Центральные, чаще всего наиболее величественные храмы, в которых собирается духовенство из других ближайших церквей по поводу общих торжественных богослужений, называются соборными, или просто соборами.
По подчиненности и местоположению храмы делятся на:
Ставропигиальные — храмы, находящиеся в непосредственном управлении Святейшего Патриарха и Синода.
Кафедральные — являются главными храмами для правящих архиереев той или иной епархии.
Приходские — храмы, в которых совершаются богослужения местных приходов (Приходом называется община православных христиан, состоящая из священнослужителей и мирян, объединенных при храме).
Кладбищенские — находящиеся либо на территории кладбищ, либо в непосредственной близости от них. Особенностью кладбищенских храмов является то, что здесь постоянно совершаются заупокойные службы. Обязанность местных священнослужителей — совершение по требованию родственников литий и панихид о тех, кто похоронен на кладбище. Храмовое здание имеет свой, устоявшийся в течение веков, архитектурный облик со своей глубокой символикой.
На самом деле, чистых стилей в архитектуре практически нет, все они существуют одновременно, дополняя и обогащая друг друга. Стили не сменяются механически один другим, они не устаревают, не возникают ниоткуда и не исчезают бесследно. В любом архитектурном стиле есть что-то от предшествующего и будущего стиля. Относя здание к определённому архитектурному стилю, мы должны понимать, что это условная характеристика, так как каждое произведение архитектуры по-своему уникально и неповторимо.
Для того чтобы отнести здание к конкретному стилю, нам надо выбрать главный, по нашему мнению, признак. Ясно, что такая классификация всегда будет приблизительной и неточной. Средневековая русская архитектура в европейскую классификацию не вписывается ни как. Перейдём к русской храмовой архитектуре.
Русь приняла от Византии сложившуюся православную религию, в которой уже были разнообразные типы храмов. Отсутствие на Руси традиции каменного строительства не позволило взять за основу сложную столичную систему купольной византийской базилики. Образцом для русских храмов стал четырёх- и шестистолпный крестово-купольный тип провинциального византийского храма.
