Кампания 1916 года
Решив, что Россия уже не способна провести серьёзное наступление на Восточном фронте, германский Генеральный штаб принял решение перенести основной удар на Западный фронт, снова пытаясь вывести из войны Францию. Австро-Венгрия сосредоточила усилия на разгроме итальянской армии и выведение из войны Италии.
Однако летом 1916 года Российская империя преподнесла Центральным державам неприятный сюрприз. Вопреки ожиданиям Берлина и Вены, русское командование решило провести крупное наступление (идя навстречу пожеланиям союзников), которое стало весьма успешным, хотя и не привело к кардинальному изменению ситуации на Восточном фронте.
Фронтовая наступательная операция Юго-Западного фронта Русской армии под командованием генерала Алексея Брусилова (май - июль 1916 г.) привела к победе. Австрийский фронт был прорван. Русские войска заняли Луцк, Дубно, Черновцы, Бучач. Наши войска продвинулись от 80 до 120 км вглубь территории противника и заняли большую часть Волыни, Буковины и часть Галиции. Австро-германские войска потеряли 1,5 млн. человек убитыми, ранеными и пленными (до 500 тыс. человек взяли в плен).
Боеспособность австро-германской армии была окончательно подорвана, австрийцы удержались только при помощи германцев. Из 650 тыс. солдат и офицеров, которые держала империя Габсбургов на Русском фронте летом 1916 г., за два месяца было потеряно 475 тыс. человек, то есть почти три четверти. Военная мощь Австро-Венгерской империи была сломлена. Внутри самой Австро-Венгрии резко усилились пораженческие настроения.
Чтобы отразить русское наступление германскому и австрийскому командованию пришлось перебросить Западного, Итальянского и Салоникского фронтов 31 пехотную и 3 кавалерийские дивизии, что облегчило положение англо-французских войск на Сомме и спасло итальянцев от поражения. Под влиянием русского успеха Румыния решила выступить на стороне Антанты. Стратегическая инициатива окончательно перешла от Центральных держав к странам Антанты.
Однако стратегического перелома на Восточном фронте не произошло. Сыграли свою роль «болезни» Русско-японской войны: нерешительность русской Ставки, несогласованность действий отдельных фронтов и серость, безынициативность значительной части русского генералитета. Брусилов справедливо отмечал «отсутствие верховного вождя» у русской армии, так как император Николай II в этой роли выглядел неубедительно. Сыграла свою роль плохая координация стратегии держав Антанты: англо-французские войска начали наступление на Сомме только 1 июля, когда первая фаза русского наступления уже была завершена, а итальянцы вовсе не смогли развить на своём направлении сколько-нибудь заметную активность вплоть до начала августа. Видимо, есть справедливое зерно во мнении, что западные державы продолжали стратегию «продолжении войны до последнего русского солдата».
Сам Брусилов писал: «Никаких стратегических результатов эта операция не дала, да и дать не могла, ибо решение военного совета 1 апреля ни в какой мере выполнено не было. Западный фронт главного удара так и не нанес, а Северный фронт имел своим девизом знакомое нам с японской войны «терпение, терпение и терпение». Ставка, по моему убеждению, ни в какой мере не выполнила своего назначения управлять всей русской вооруженной силой. Грандиозная победоносная операция, которая могла осуществиться при надлежащем образе действий нашего верховного главнокомандования в 1916 году, была непростительно упущена».
Брусиловский прорыв заставил Бухарест выступить на стороне Антанты. Румыния, как и Италия, долго торговалась, желая получить максимальную выгоду от продажи своих услуг. Решив, что поражение Австро-Венгрии позволит отнять у Вены Трансильванию, румынское правительство перешло на сторону Антанты. 17 августа 1916 года Россия, Франция и Румыния подписали конвенцию, по которой Бухарест после победы мог рассчитывать на получение Трансильвании, Буковины, Баната и южной Галиции. 27 августа Румыния объявила войну Австро-Венгерской империи.
Румынская армия вторглась в слабо защищенную Трансильванию. Однако Бухарест переоценил свои силы и недооценил противника. Румынская армия имела низкие моральные качества, была плохо подготовлена, отсутствовала служба тыла (железнодорожная сеть практически отсутствовала), не хватало , особенно артиллерии. Командование было неудовлетворительным. В результате даже австрийская армия оказалась на голову сильнее румынской. 1-я австро-венгерская армия при поддержке 9-й германской армии быстро перехватила стратегическую инициативу и вытеснила румынские войска из венгерской Трансильвании. Затем австро-болгарские войска под началом германского генерала Макензена нанесли удар со стороны Болгарии. Одновременно в Добрудже начала наступление 3-я болгарская армия, которую поддержала 11-я германская армия и турецкие части. Русское командование направило на помощь румынам вспомогательные войска под началом генерала Зайончковского. Однако русско-румынские войска потерпели тяжелое поражение. Макензен форсировал Дунай, и австро-германо-болгарские войска повели наступление на Бухарест на трёх направлениях. 7 декабря Бухарест пал. Русскому командованию пришлось перебросить на южное стратегическое направление значительные силы и создать Румынский фронт, в него вошли русские войска и остатки румынской армии.
Таким образом, Бухарест, надеясь поживиться за счёт Австро-Венгрии и думая, что настал удобный момент для вступления в войну, просчитался. Румынская армия оказалась неспособна к самостоятельным действиям и не смогла противостоять австрийцам, которых поддержали германцы и болгары. Румынская армия потерпела сокрушительное поражение, столица пала. Большая часть Румынии была оккупирована Центральными державами. России пришлось выделять дополнительные войска и средства, чтобы закрыть образовавшуюся брешь. В целом вступление в войну Румынии не улучшило положение Антанты. Россия получила только новую проблему. Кроме того, Центральные державы смогли за счёт Румынии укрепить свою ресурсную базу. Германия и её союзники получили нефть Констанцы и румынские сельскохозяйственные ресурсы, что существенно улучшило экономическое положение Центрального блока.
На Итальянском фронте обе стороны планировали перейти в наступление и добиться решительных результатов. В марте состоялась Пятая битва при Изонцо, но наступление итальянцев не привело к успеху. В мае перешли в наступление австрийцы (Трентинская операция). Австрийцы прорвали итальянскую оборону, но концу месяца их наступление выдохлось. На Восточном фронте русские войска перешли в наступление, и австро-венгерскому командованию пришлось перебросить крупные силы на Восток. Итальянцы в середине июня перешли в контрнаступление, австро-венгерские войска отошли на исходные позиции. Кровавая битва не изменила стратегическую ситуацию на фронте. В августе итальянцы снова пошли в наступление на Изонцо и добились некоторых успехов. До конца кампании 1916 года итальянская армия провела ещё три (седьмое, восьмое и девятое) наступления у Изонцо в сентябре, октябре и ноябре. Но все они завершились безрезультатно.
Австро-венгерская горная артиллерия
Кампания 1917 года
В июне 1917 года русская армия перешла в наступление, добилась некоторых успехов. Но наступление провалилось из-за катастрофического падения дисциплины в русских войсках. После революции смысл войны для солдат и значительной части офицерства был полностью утрачен. В июле австро-германские войска, встречая незначительное сопротивление, продвинулись через Галицию, и были остановлены только в конце месяца. На Румынском фронте русско-румынские войска также первоначально добились успехов, но августе австро-германские войска перешли в контрнаступление. Однако здесь русско-румынские войска ещё не разложились и остановили врага.
На Итальянском фронте в мае итальянцы начали новое наступление на Изонцо (уже десятое по счёту). Итальянские войска добились некоторых успехов, но прорвать оборону австрийцев не смогли. В июне итальянцы атаковали в районе Трентино. Первоначально итальянские альпийские стрелки добились успеха, но австрийцы перешли в контрнаступление и отбросили врага. Атаки итальянских войск продолжались до 25 июня, но оказались безрезультатными и сопровождались тяжёлыми потерями. В августе началась одиннадцатая битва при Изонцо, которая продолжалась до октября. Итальянцы захватили ряд важных позиций.
Таким образом, австро-венгерская армия удержала основные позиции, итальянцы добивались локальных успехов, «вгрызаясь» во вражескую оборону. Однако Австро-Венгрия уже «шаталась», армия, понеся огромные потери (особенно на Востоке), разлагалась. Общество устало от войны. В Вене стали опасаться, что в случае нового мощного наступления итальянской армии, поддержанного англичанами и французами, фронт просто рухнет, что будет концом империи.
Австро-венгерское командование считало, что положение может спасти только мощное наступление, которое возможно только при помощи германцев. В отличие от 1916 года, когда германский Генштаб отказал австрийцам в масштабной поддержке, в 1917 году помощь была оказана. Была сформирована ударная группировка из восьми австрийских и семи германских дивизий. Из неё создали новую 14-ю армию под командованием германского генерала Отто фон Белова. 24 октября австро-германские войска перешли в наступление. Австро-германские войска прорвали итальянскую оборону и захватили Плеццо и Капоретто. Итальянцы спешно отступали, возникла паника. Чтобы спасти союзника, Франция и Англия начали спешно перебрасывать подкрепления в Италию. Это подбодрило итальянцев. Экстренные меры позволили укрепить оборону. В ноябре на реке Пьяве противника остановили, фронт при поддержке англо-французских войск стабилизировался.
Новый император
21 ноября 1916 умер австрийский император Франц-Иосиф, который правил 68 лет (с 1848 года). Новым императором под именем Карла I становится его внучатый племянник Карл-Франц-Иосиф. Он не был подготовлен к столь высокой миссии. До лета 1914 года молодой эрцгерцог находился в тени Франца Фердинанда. А после его гибели император Франц Иосиф не посвящал внучатого племянника в хитросплетения высокой политики. Основных причин две. Во-первых, престарелый император-пессимист, видимо, с самого начала войны догадывался об её исходе и не хотел, чтобы имя молодого наследника было связано с решением о начала войны. Это давало Карлу возможность политического маневра.
Во-вторых, высшая гражданская и военная бюрократия Австро-Венгрии жила уже своей жизнью, оттесняя монарха. Франц Иосиф был стар и пассивен, что позволяло высшим сановникам вести свою игру. Австро-венгерская бюрократия не была заинтересована в том, чтобы новый наследник имел влияние его погибшего предшественника. Поэтому эрцгерцог Карл с самого начала войны попал в негласную изоляцию. Выйти из этого положения самостоятельно Карл не мог, так как не был сильной личностью, как его дядя.
В августе 1914 г. Карл был прикомандирован к Генштабу, но влияния на разработку военных планов империи не оказывал. В начале 1916 года наследник получил назначение на Итальянский фронт, где возглавил 20-й корпус. Карл успел покомандовать и 1-й армией, которая в августе 1916 года вступила в бой с румынами. На Румынском фронте наследник почувствовал вкус победы, но увидел и то, что Австрия сильно зависит от германской помощи. Когда в ноябре 1916 г. пришла телеграмма о резком ухудшении здоровья императора, он отбыл в столицу принимать власть. К этому времени он не успел обзавестись умными и преданными советниками и не имел плана преобразования империи.
Ура-патриотические настроения исчезли быстро. Уже через несколько месяцев стало ясно, что война тотальная и затянется надолго. Даже длительные войны с Наполеоном не требовали столько сил и имели перерывы. Вскоре выяснилось, что в такой войне важнейшую роль играет экономический фундамент страны. Фронт требовал огромного количества оружия, боеприпасов, различной амуниции, продовольствия, лошадей т. д.
Экономически империя Габсбургов была готова к кратковременной кампании на Балканах против слабого противника. Но затяжная война губила Австро-Венгрию. Колоссальный поток молодых и здоровых мужчин уходил на фронт, процесс постоянной мобилизации нанёс непоправимый урон народному хозяйству. В январе 1916 года военнообязанными объявили мужчин 50-55-летнего возраста. В армию призвали около 8 млн. человек, из которых более половины погибло и было ранено. Выросло количество работающих женщин и подростков. Но они не могли заменить мужчин. Это привело к падению производства на таких важных отраслях, как добыча угля и железной руды. Дело дошло до того, что в 1917 году австрийское правительство обязало церкви сдать колокола на переплавку. Власти проводили среди населения кампании по сбору металлолома, объявляли «недели каучука», «недели шерсти» и т. д. В 1917 году в Будапеште из-за нехватки угля закрыли все театры, кинематографы и прочие увеселительные заведения.
Правда, некоторые отрасли, которые получали военные заказы, процветали. К примеру, чешская обувная фирма Томаша Бати, которая производила до войны примерно 350 пар обуви в день, к 1917 году выпускала уже около 10 тыс. пар ежедневно, а число её работников за три года выросло почти в 10 раз.
Падение производства произошло в сельском хозяйстве. Чем дальше продолжалась война, тем сильнее были противоречия между обеими частями империи, так как Венгрия была лучше обеспечена продовольствием и не хотела осуществлять дополнительные поставки в австрийскую Цислейтанию. В результате в австрийских землях нехватка продовольствия стала ощущаться с первых месяцев войны. Австрийское правительство ввело карточки на важнейшие виды продовольственных товаров, установило предельно допустимые цены на большинство продуктов. Однако из-за кризиса сельского хозяйства дефицит продовольствия становился с каждым годом всё сильнее. Килограмм муки в Цийслетании летом 1914 г. стоил в среднем 0,44 кроны, через год - 0,80, а летом 1916 года - 0,99 кроны. Причём купить её за эти деньги было крайне трудно, а на черном рынке (он возник в 1915 году) килограмм муки мог стоить в 5 раз больше. В последние два года войны рост цен стал ещё более заметным. При этом темпы инфляции сильно опережали рост доходов подавляющего большинства населения. Реальная зарплата упала почти на половину в промышленности и на треть у служащих.
В конце 1916 года кризис австро-венгерской экономики резко обострился. Однако до 1917 года недовольство населения почти не проявлялось. Время от времени происходили забастовки рабочих (на предприятиях, которые были заняты военным производством, бастовать было запрещено под угрозой военного трибунала), но бастующие в основном выдвигали экономические требования. Первые два года были временем, когда общество привыкало к войне и ещё надеялось, что возможен благоприятный исход.
Однако правящие круги понимали, что опасность социального взрыва, усиленного национальными настроениями, очень высока. В июле 1916 года император Франц Иосиф сказал своему адъютанту: «Наши дела обстоят плохо, может быть, даже хуже, чем мы предполагаем. В тылу население голодает, дальше так продолжаться так не может. Посмотрим, как нам удастся пережить зиму. Будущей весной, несомненно, я покончу с этой войной». До весны старый император не дожил. Но Карл вступил на престол тоже убежденным в необходимости скорейшего мира.
К миру Вену подталкивало надвигающееся банкротство страны. Дело было не только в слабости финансовой системы империи, до войны ситуация в ней была довольно стабильной, а в ресурсной обеспеченности. Австро-Венгрия не имела столько ресурсов, как противники. Австро-венгерская промышленность была более слабой, чем германская и не могла удовлетворить все потребности армии и тыла на протяжении нескольких лет. А внешние источники поставки сырья и товаров были практически все отрезаны противником. Австро-Венгрия также лишилась возможности получить кредиты за рубежом, чтобы удержать на плаву экономику. Договориться о кредитах с США не удалось, а в 1917 году Америка выступила на стороне Антанты. Оставалось проводить внутренние займы, которых за годы войны провели более 20: 8 в Австрии и 13 в Венгрии. Австрийская крона всю войну обесценивалась: в июле 1914 г. за один доллар давали 4,95 крон, в конце войны более 12 крон за доллар. Быстро сокращались золотые запасы. В течение одного только 1915 г. объем золотого запаса в денежном эквиваленте уменьшился почти на треть. К концу войны золотой запас по сравнению с декабрем 1913 года сократился на 79%.
Одновременно Австро-Венгрия попала в не только военную, но и экономическую зависимость от Германии. Экономика дунайской монархии всё больше зависела от Германии. Уже в ноябре 1914 года германские банки при поддержке правительства приобрели австрийские и венгерские государственные ценные бумаги на сумму 300 млн. марок. За 4 года войны сумма кредитов, предоставленных Германской империей Австрии, превысила 2 млрд. марок, а Венгрия получила 1,3 млрд. марок.
Несмотря на революцию в России, которая в итоге привела к ликвидации Восточного фронта, участие австрийских войск в оккупации Малороссии и стабильность на Итальянском фронте внутреннее положение Австро-Венгрии не улучшилось. Военное бремя сокрушило стабильность Австро-Венгерской империи.
Политическая ситуация
В политической и общественной жизни во время войны в империи Габсбургов «завинчивали гайки». После роспуска рейхсрата в марте 1914 г. политическая жизнь замерла. Даже в Венгрии, где парламент продолжал работу, премьер Тиса фактически установил авторитарный режим. Все усилия империи были сконцентрированы на достижении военной победы. Были ограничены основные гражданские свободы - союзов, собраний, печати, тайны переписки, неприкосновенности жилища, отменены суды присяжных. Была введена цензура, и создано специальное ведомство, Управление по надзору в период войны, которое отвечало за соблюдение чрезвычайных мер. Ограничения касались самых разных сторон жизни: от запрета комментировать в газетах ход боевых действий (разрешалось лишь печатать сухие официальные отчёты) до ужесточения правил владения охотничьим оружием.
Началась борьба с «неблагонадежными» элементами, которых в первую очередь видели в славянах. Чем хуже была ситуация на фронте, тем больше искали «внутренних врагов». Австро-Венгрия буквально на глазах превращалась в «тюрьму народов». Военное министерство поручило установить особенно тщательный надзор над призываемыми в армию учителями-славянами, в первую очередь сербами, чехами и словаками. Опасались, что они будут вести «подрывную пропаганду».
В Чехии, Галиции, Хорватии, Далмации запрещались народные песни, мирно существовавшие сотни лет, производили конфискации детских букварей, книг, стихов и т. д. Над «политически неблагонадежными» устанавливался постоянный надзор, «подозрительных людей» сажали в специальные лагеря. Причём эти репрессия явно были неоправданными. Несмотря на усталость от войны, ухудшение жизни и ограничительные меры вплоть до смерти императора Франца Иосифа и возврата к парламентской жизни в Австрии весной 1917 года массовой оппозиции не было. Сильный и организованный противник у монархии возник только в 1917-1918 гг., и главной предпосылкой резкого роста оппозиции было военное поражение.
Таким образом, политика австрийских и венгерских властей по отношению к «непривилегированным» народам оказалась пагубной и привела к обратным результатам. «Завинчивание гаек» и репрессии только усилил национальное движение, которое долго находилось в «спящем» положении.
Наиболее сильно это проявилось в Чехии. Среди чешских политиков уже в начале войны образовалась небольшая группа сепаратистов, которые твердо стояли за разрушение империи Габсбургов и создание независимой Чехословакии. Они бежали на запад через Швейцарию или Италию. Среди них был и Томаш Масарик, который возглавил созданный в Париже Чешский заграничный комитет (позднее Чехословацкий национальный совет) и станет первым президентом Чехословакии. Среди его помощников был Э. Бенеш, будущий второй президент Чехословакии и один из пионеров боевой авиации словак М. Штефаник. Этот комитет активно поддерживала Франция. В 1915 году Чешский комитет заявил, что если раньше чешские партии добивались самостоятельности чешского народа в рамках империи Габсбургов, то теперь чешская и словацкая политическая эмиграция будет добиваться независимости от Австро-Венгрии.
Правда, влияние политической эмиграции до поры до времени было небольшим. В самой Чехии доминировали активисты, члены активизма, движения, которое стремилось добиться чешской национальной автономии в рамках империи Габсбургов. Представители других народов во время войны также подчеркивали свою лояльность Габсбургам. Но после воцарения Карла в элите возобладали либеральные тенденции, и национальные движения быстро пошли по пути радикализации.
Австрийские немцы были лояльны династии и союзу с Германией. Однако почти все влиятельные австро-немецкие партии, кроме социал-демократов, также добивались реформ. В1916 году была оглашена «Пасхальная декларация», в которой предлагалось создать «Западную Австрию», в которую войдут альпийские, богемские земли и славянские Крайна и Горица. Славянские Галиция, Буковина и Далмация должны были получить автономию.
Венгерская политическая элита в начале войны практически вся занимала правые, консервативные позиции, объединившись вокруг правительства Тисы. Однако постепенно произошёл раскол. Либералам, националистам и другим традиционалистам, которые опирались на аристократию, шляхту и крупную буржуазию, противостояла умеренная оппозиция в лице Партии независимости, которая настаивала на федерализации королевства. Однако до смерти Франца Иосифа позиции Тисы были незыблемы.
Трансильванские румыны были политически пассивны. Словаки, после длительной мадьяризации, также не проявляли политической активности. Представители словацкой эмиграции тесно сотрудничали с чехами и Антантой. Они выбирали между различными сценариями: ориентация на Россию, на Польшу или польско-чешско-словацкую федерацию. В итоге одержала вверх линия на создание общего государства с чехами.
Особая ситуация была поляками. Польское национально-освободительное движение было расколото на несколько групп. Правые польские политики во главе Р. Дмовским считали главным врагом Польши Германию и выступали на стороне Антанты. Они считали, что Антанта может восстановить национальное единство и независимость Польши, пусть даже под покровительством Российской империи. Польские социалисты во главе Ю. Пилсудским ненавидели Россию и всё русское и делали ставку на Германию и Австро-Венгрию. Однако Пилсудский был гибким политиком и держал в уме сценарий, что царская Россия рухнет, но Центральные державы проиграют войну Англии и Франции. В результате поляки сражались по обе стороны линии фронта. Ещё одна польская политическая группировка была в Галиции. Польская галицкая аристократия полагала, что лучшим решением будет восстановление Польши за русский счёт и под властью Габсбургов. Но против такого сценария выступала Венгрия, которая опасалась вливания новых славян в империю Габсбургов и соответственно ослабления двуединого начала.
В Берлине, после того как летом 1915 года была захвачено Царство Польское, начали подумывать о создании лояльного буферного польского государства, тесно связанного с Германской империей. Венский двор такую идею не поддерживал, так как прогерманская Польша расшатывала Австро-Венгерскую империю. Однако Вене пришлось уступить. 5 ноября 1916 года была провозглашена совместная австро-германская декларация, которая провозглашала независимость Польского королевства. Определение границ нового государства было отложено на послевоенный период. На Галицию поляки могли не рассчитывать. В этот же день Вена даровала Галиции расширенную автономию, ясно дав понять, что эта провинция нераздельная часть империи Габсбургов. Поляков, которые жили под властью немцев в Силезии и других областях, также обделили, они оставались в составе Германии. Новую Польшу собирались создать только за счёт России. При этом австрийцы и немцы не спешили с образованием Польского королевства. Они не могли договориться о кандидатуре польского короля, польскую армию формировали медленно. В результате поляки стали смотреть в сторону Антанты, которая могла предложить им больше.
В южнославянских землях ситуация была сложной. Хорватские националисты, ядром которых была Хорватская партия права, выступала за формирование независимой Хорватии - в рамках империи Габсбургов или полностью независимой. Хорватские националисты претендовали не только на собственно Хорватию и Славонию, но и Далмацию и Словению. Их позиция носила антисербский характер. Сербов считали менее культурной (православной), отсталой и «младшей» ветвью хорватского народа. Словенцы по этой теории также были записаны в хорваты - т. н. «горные хорваты». Хорватские националисты требовали хорватизации сербов и словенцев, копируя политику мадьяризации в Венгрии.
Хорватским радикалам противостояли сербские националисты. Их главной целью было объединение всех южных славян в рамках «Великой Сербии». Однако, чтобы противостоять венгерским властям, с их политикой мадьяризации, постепенно умеренные хорватские и сербские политики пришли к выводу о необходимости союза. Хорвато-сербская коалиция пришла к власти в Далмации, затем в Хорватии и выступала за триалистическое решение. Однако репрессии властей постепенно перевели на радикальные рельсы значительную часть славянских политиков. В Хорватии, Далмации и особенно Боснии выросла напряженность. После начала войны началось массовое бегство славян за линию фронта из Боснии и Герцеговины, Баната и других провинций. Сербскую армию пополнили тысячи добровольцев бежавших из Австро-Венгрии.
В 1915 году в Париже сербские, хорватские и словенские политики создали Югославянский комитет, который возглавил хорватский политик А. Трумбич (в 1918 году он стал министром иностранных дел Королевства сербов, хорватов и словенцев). Позднее комитет перебрался в Лондон. Однако до 1917 года полномасштабного национально-освободительного движения на юге Австро-Венгерской империи не было. Преобладали лояльные политические деятели. Особенно спокойно было в словенских землях.
Продолжение следует…
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Австро-венгерская империя образовалась в 1867 году на основе соглашения между правящими верхушками двух стран.
В состав Австрийской империи вошли Чехия, Моравия, Галиция и Буковина, а в состав Венгрии - Словакия, Хорватия и Трансильвания.
В этом же году была принята новая конституция империи. Согласно ей, общим правителем империи был император Австрии. Император являлся представителем династии Габсбургов. Эта династия возглавляла империю с 1867 по 1918 годы. Во время формирования империи императором был Франц Иосиф II.
В Австрии императорская власть была официально ограничена Рейхстагом, а в Венгрии - Сеймом. Следовательно, Австро-венгерская империя являлась конституционной монархией.
После создания империи были сформированы 3 общеимперских министерства: 1. Внешних дел. 2. Военно-морское. 3. Финансовое. Остальные министерства функционировали самостоятельно для каждой из двух частей империи. Венгрия имела свой парламент, исполнительную власть, политическую и административную автономию. Большинство населения империи состояло из покоренных славянских народов.
В последней четверти XIX века Австро-Венгрия была одной из самых отсталых стран в Европе. Сохраненные пережитки феодализма в стране вели к замедлению темпов промышленного прогресса по сравнению с передовыми странами Европы.
В 90-е годы городское население составляло только одну треть всего населения Австро-Венгрии. Даже в Австрии, самой развитой части империи, большинство населения было сельским.
Австро-венгерское соглашение, заключенное в 1867 году, стало определенным толчком для экономического развития Венгрии. На основе угольной базы Венгрии начала развиваться металлургическая отрасль промышленности. Но основной промышленной отраслью Венгрии по-прежнему оставалась пищевая отрасль. В 1898 году Венгрия производила половину пищевой продукции империи.
В индустриальных районах страны - Нижней Австрии и Чехии - быстрыми темпами шел процесс концентрации производства и формирования монополий.
К началу XX века ссудный капитал концентрировался в основном в нескольких крупных банках Вены. Возросла роль финансовой олигархии в жизни страны.
Еще одной характерной особенностью прогресса империи стал рост ее зависимости от иностранного капитала. Банки Франции, Бельгии, Германии наводнили Австрию своим капиталом путем инвестирования промышленности. Такие отрасли промышленности Австро-Венгрии, как металлургия, машиностроение, электротехника и т. д., в финансовом отношении обеспечивались со стороны германских фирм. В текстильных и машиностроительных предприятиях положение немецкого капитала было очень прочное. Немецкий капитал ворвался и в сельское хозяйство. 200 ООО гектаров земли Австрии принадлежали немецким помещикам.
Трудящиеся империи вели борьбу за свои права. Например, в 1869 году в столице империи Вене была проведена массовая демонстрация рабочих. Демонстранты требовали предоставления демократических свобод.
В ответ на это правительство обвинило в предательстве руководителей рабочего движения. Суд приговорил их к длительному заключению.
Правительство Австрии, взяв пример с Бисмарка, в 1884 году ввело «чрезвычайный закон» против рабочего движения. Закон разрешал ужесточение полицейского террора против рабочего движения. К концу 80-х годов были распущены профсоюзы, приостановлена публикация рабочих газет. Несмотря на это, рабочие продолжали борьбу. Например, в 1889 году была создана Австрийская социал-демократическая партия (АСДП). В программе партии были такие положения, как предоставление политических свобод, принятие закона о выборе парламента путем общего, равного, прямого и тайного голосования, отделение церкви от государства, школы от церкви, сокращение рабочего дня.
Из-за активизации рабочего движения в 1907 году правительство было вынуждено принять закон о реформе выборов. Избирательные права получили мужчины с 24-х лет.
Шовинистически настроенные силы, стремящиеся к сохранению колониального положения славянских народов,создали свои политические партии. Одна из этих партий называлась Пангерманский союз, а другая - Христианская социалистическая партия.
Деятели Христианской социалистической партии, большинство которых являлись австрийскими католиками, вели пропаганду идеи «Великой Германии» вместе с агитацией классового мира, призывом к решению всех общественных противоречий «в духе содружества и любви» и пропагандой антисемитизма. Но господствующие круги не смогли остановить национально- освободительное движение славянского народа.
Чешская оппозиция требовала предоставления Чехии политических прав. Правительство в ответ на это усилило репрессии. В 1868 году в Чехии даже было введено блокадное положение. Но и это не сломило чешскую оппозицию. Борьба продолжалась.И, наконец, в 1880 году в Чехии ввели двуязычие для ведения судебных и административных дел. С 1882 года в Пражском университете началось обучение на двух языках (немецком и чешском).
Украинское население в Галиции тоже находилось под национальным гнетом. Австрийское правительство, заключив с господствующими классами Галиции соглашение, предоставило им руководство краем.
В последние десятилетия XIX века еще больше возросло национальное угнетение. Украинское население в Закарпатье было «венгеризовано». Хорватия постоянно была на военном или чрезвычайном положении, народное недовольство подавлялось.
На национально-освободительное движение Хорватии правительство ответило в 1912 году роспуском Сейма Хорватии и приостановлением конституции.
В 1912 году в Австро-Венгрии наступил тяжелый экономический кризис. В результате крупные промышленные и торговые предприятия обанкротились. Резко снизился экспортный потенциал империи. Правящие круги империи еще больше усилили национальное угнетение, в результате чего обострилась экономическая и национально-освободительная борьба.
Несмотря на тяжелое положение, правящие круги империи начали активное участие в захватнической политике Австрии на Балканах. Армия была преобразована. Это означало, что империя готовится к войне. В столице Венгрии - Будапеште была проведена многотысячная демонстрация против объединения страны, национального угнетения и подготовки к войне.
Общее недовольство привело к массовым забастовкам рабочих. Против демонстрантов были отправлены полицейские силы. В итоге Будапешт заполонили баррикады. Но силы были не равны, и рабочие были вынуждены приостановить забастовку.
Социальное движение и национально-освободительная борьба славянских народов, входящих в состав империи, ознаменовали вступление Австро-венгерской империи в глубокий кризисный период.
В правящих кругах страны и в политических организациях стала широко распространяться идея триализма. Идея триализма означала превращение империи в федерацию, включающую в себя Австрию, Венгрию и земли славянских народов, входящих в состав империи, объединяющую все три страны на равноправной основе. Но правящие круги, опасающиеся укрепления славянской части федерации, отклонили идею триализма.
Это стало причиной обострения внутренних противоречий империи накануне Первой мировой войны.
Федерация (лат. foederatio - союз, объединение) - единое союзное государство, состоящее из государственных образо-ваний, имеющих определенную и политическую самостоятельность в территориальном отношении.
Ссуда - предоставление чего-либо на условиях гаранта, возврата предоставляемого и уплаты
Чем дальше длилась война, тем больше главному командованию приходилось уделять внимания внутреннему положению страны. Доклады высших военных органов, материалы венского контрразведывательного центра, наблюдения политической группы разведывательного бюро и донесения специальных секретных наблюдателей - все это давало обильный материал для оценки внутриполитической обстановки.
Нельзя было не признать, что плохая организация продовольственного снабжения в Австрии стала заглушать волю к войне даже у абсолютно надежных слоев населения. В немецкой части Богемии, в моравско-силезском угольном бассейне, в Штирии, Нижней Австрии и Вене дело дошло до демонстраций. Успокоительные заверения и ссылки на объективные условия приносили мало пользы, если вовремя не подвозилось продовольствие.
Замечательно было то, что социал-демократия стояла в стороне от этих выступлений. 1 мая 1916 г. вождь социал-демократии Пернершторфер восхвалял императора Вильгельма II как миролюбивого монарха и подчеркивал заинтересованность рабочего класса в доведении воины до победного конца. Домес в июле выступил на собрании австрийского союза металлистов с лозунгом «держаться до конца».
Такое отношение к войне со стороны социал-демократии тем более примечательно, что за границей уже зарождалось движение международной солидарности рабочего класса. «Голландская фракция», настроенная явно враждебно к центральным державам, постановила на мартовском конгрессе 1916 г. в Гааге вести антимилитаристскую пропаганду в воюющих странах, распространять слухи о мире в центральных державах и вести подготовку всеобщей стачки в нейтральных странах, стремившихся вступить в войну. На конгрессе присутствовали германские французские, русские и румынские социал-демократы и анархисты; из Австрии был лишь один социал-демократ - Поль.
Прокламации, появившиеся в разных пунктах Германии и Австрия в начале 191–6 г., призывали население к выступлениям против войны. Были также конфискованы открытки антивоенного характера.
Обращало на себя внимание чрезмерно большое количество немецких, польских и венгерских евреев, дезертировавших в Голландию, в связи с чем весной 1916 г. нами был назначен в качестве военного атташе в Гаагу подполк. Ишковский. По полученным им сведениям, дезертирство было организовано Англией при помощи сионистских организаций. Вне всякого сомнения, глава сионистов в Шевенингене, Генрих Грюнцвейн, поддерживал тесную связь с сионистами в Кракове и Львове.
Настоящим бедствием стали военнопленные, бежавшие из лагерей. К концу апреля 1916 г. их насчитывалось уже 12 440 человек. Правда, лишь немногим из них, вроде ген. Корнилова, удавалось пробраться на родину, но остальные держали наши органы охраны в постоянном страхе перед возможностью диверсионных нападений. Как показала действительность, эти опасения были преувеличены. Взрыв на военном заводе Энцесфельд 18 мая 1916 г. был вызван чрезмерным нагревом котла. Другие несчастные случаи также были вызваны несоблюдением на производстве технических правил предосторожности. Лишь взрыв арсенала в Цетинье, который должен был служить сигналом к восстанию, мог быть приписан черногорцам.
Взрыв арсенала служил условным сигналом для одновременного общего нападения на оккупационные войска. Во главе заговора, раскрытого своевременно, стоял бывший сербский военный министр ген. Радомир Везович. Когда генерал-губернатор натравил к нему одного офицера для передачи требования - в 24 часа покинуть страну, Везович, совместно с двумя своими братьями, предательски убил офицера, а сам бежал в горы. В качестве заложников были взяты его отец и брат, причем было объявлено, что они будут повешены, если Везович в течение пяти дней не явится на суд. Везович продолжал скрываться. Вследствие этого его брат был отдан в руки палача, престарелый отец был помилован. Лишь после объявления амнистии весной 1918 г. генерал явился и тотчас же выразил готовность принять участие в борьбе с повстанцами Капитуляцию этого человека, ставшего героем, генерал-губернатор оценил как моральное поражение его самого и его приверженцев, в силу чего приказал интернировать его в Пегстале и даже назначил ему месячное содержание в 1 000 крон.
Известную опасность представляли также пленные, возвратившиеся из России в порядке обмена. Антигосударственная пропаганда, организованная в русских лагерях для военнопленных, могла оказать неблагоприятное влияние и на возвращавшихся. Кроме того, нужно было для будущего выявить изменников и зачинщиков, оставшихся в России. В связи с этим нужно было организовать своего рода политический карантин, посредством которого следовало отделить лояльные элементы от антигосударственных и путем опроса получить уличающие данные о деятельности изменников в плену. Поэтому в середине сентября, на совещании в военном министерстве, было решено при 10-м отделе (дела о военнопленных) организовать совместно со службой цензуры учет политически ненадежных лиц. Кроме того, в Заснице (Германия), куда прибывали из Швеции возвращавшиеся пленные, был организован контрольный пункт.
Со стороны государственных органов и общественных организаций стали часто поступать протесты против массового интернирования политически подозрительных лиц. Постепенно и сама контрразведка стала спокойнее смотреть на вещи. Провинциальным правительствам было поручено проверить интернированных и причины их интернирования. Признанные невиновными были освобождены. В Талердорфе (близ Граца) в середине 1916 г. из находившихся 14000 галичан и буковинцев было освобождено около. 11 300 человек. Оставшиеся были преимущественно русины. Как впоследствии выяснилось, при этом поступили чересчур либерально. Перемышльскому военному округу было немало хлопот с возвратившимися, среди которых оказалось очень иного русофилов. В Сирмию, после спешной проверки интернированных в лагерях, вернулось столь большое количество антигосударственных элементов, что военному командованию пришлось вновь прибегнуть к их интернированию.
Одним из последствий поражения на русском фронте явилось новое обострение польского вопроса. Социалист Иодко Наркевич предложил нашему главному командованию использовать тайную польскую военную организацию, которая, по оценке полк. Паич, насчитывала до 300000 человек. В условиях того времени нельзя было недооценивать такой силы. При неправильном использовании она представляла большую опасность. Вопрос заключается лишь в том, на каких условиях было возможно достигнуть ее использования. Между Германией и Австро-Венгрией по этому поводу не было единодушия. После недавних неудач на австро-венгерском фронте Германия вовсе не склонна была соглашаться на австро-польское соглашение. Кроме того, к этому времени ухудшились отношения с бригадиром Пилсудским вследствие отказа предоставить ему командование всеми польскими легионами. Причиной отказа были многочисленные протесты со стороны враждебных Пилсудскому польских групп, в особенности правых партий. В результате в июле 1916 г. он подал заявление об уходе. Согласие на это было ему дано лишь 26 сентября 1916 г.
Тем временем было решено создать вместо легиона польский вспомогательный корпус. В результате длительных переговоров с полк. Сикорским, ярым сторонником австро-польского соглашения, было намечено сформировать польский корпус в составе 4 бригад, с собственными полковыми знаменами и польской формой обмундирования. Однако перед этим необходима была декларация центральных держав относительно будущего Польши. В связи с сопротивлением Германии оставалось одно решение: объявить Польшу самостоятельным государством, а Галиции обещать широкую автономию, оставляя ее польской провинцией Австрии. Поднялась целая буря негодования против «нового раздела Польши». Депутат Дашинский резко напал на командование восточного фронта, по вине которого стал необходим этот гнилой компромисс. Главное командование, знавшее обо всем этом от своих секретных осведомителей, должно было приложить все усилия к дальнейшему согласованию польского вопроса между Австрией и Германией. Вдобавок в это время опасность на востоке была уже ликвидирована, и не было больше острой необходимости в польской армии, которая еще находилась, в сущности, в области воображения. Между тем создание самостоятельного польского королевства, при необходимости дальнейшего выкачивания экономических средств из населения, было сопряжено с нежелательными осложнениями. Однако дело уже было начато, и 5 ноября 1916 г. центральными державами был опубликован манифест. Как установила наша агентура, первое впечатление было против ожидания хорошим.
Однако это длилось недолго. Антанта, в страхе перед призраком польской армии, квалифицировала манифест как нарушение международного права. Ее пресса изливала яд и желчь, убеждая поляков, что все это делается лишь ради вербовки новых солдат. Русофилы - прежде всего Дмовский - протестовали. С пламенным протестом выступили Сейда, граф Замойский, Падеревский. Социалисты тоже возмущались оккупационными властями - «вешателями Польши», продавшими польскую независимость. Полк. Сикорский, вздумавший возобновить вербовку, подвергся сильным нападкам. Его называли продажным изменником, торгующим кровью польского народа. Польская военная организация призывала вступать в ее ряды, но вооружение своих членов откладывала до начала наступления против России.
В Польше появились агенты Антанты, агитировавшие против формирования армии. Наше посольство в Копенгагене, противодействовавшее шпионажу русского полковника Потоцкого и военного атташе Бескровного, установило, что из Дании распространялась пропаганда, стремившаяся вызвать недовольство в польском легионе и среди наших и германских войск в Польше и Литве. Вербовка в польский корпус потерпела полную неудачу. Поляки во вновь созданном королевстве были недовольны тем, что оккупационные власти по-прежнему изымали у них продовольствие и прочие предметы первой необходимости. Поляки в Галиции, оставшись отделенными от Польши, ворчали. Наконец, украинцы потеряли надежду освободиться из-под власти поляков. Следствием всего этого было глубокое недовольство и возбуждение в стране, тяжело пострадавшей от эвакуации русскими трудоспособного населения и от злоупотреблений галицийских властей. Таким образом, ловкий, на первый взгляд, политический шахматный ход оказался неудачным во всех отношениях.
Единственный практический успех, достигнутый разведывательной службой, заключался в том, что (распространение манифеста на русском фронте с помощью воздушных шаров значительно увеличило приток перебежчиков-поляков. Вскоре это побудило русских использовать своих поляков на кавказском фронте.
Масса документов, захваченных в Сербии, вскрыла (ненормальную обстановку, царившую в наших приграничных областях. После первоначального беглого просмотра этих документов комиссией полк. Керхнаве, я, в целях получения общего обзора, организовал в конце 1916 г. систематическое их изучение различными органами. По документам министра Пашича можно было проследить все этапы широко задуманной политики по усилению Сербии. Выявлены были связи со славянами в Австро-Венгрии и даже с венграми. После аннексии Боснии и Герцеговины общая политическая линия Сербии заключалась в скрытом вооружении и в проведении ловкого маневра, который должен был взвалить вину за войну на Австро-Венгрию.
Перед войной сеть сербского шпионажа, при содействии чехов и сербов, покрывала всю Австро-Венгрию. По кассовой книге сербского военного министерства за 1914 г. значилась уплата 53 агентам в Боснии и Герцеговине, 31 агенту в Хорвато-Словении, 5–6 - в Венгрии и в Софии - шпиону-двойнику инженеру Краль, который передавал сербам задания нашего военного атташе. Еще более интересные данные обнаружили кассовые книги в отношении расходования секретного фонда сербского премьер-министра. По ним было установлено, что боровшиеся за рубежом против Австрии политические деятели, как-то: Гинкович, Зупило, Бакотич, проф. Рейс, Грегорин, Иво, Войнович и д-р Гаврила, получали весьма солидные субсидии. Так, например, с 29 мая по 3 июля 1915 г. Зупило получил 12 000 динаров. Ряд наших агентов оказался двойниками. Среди них Таушанович, продавший сербам наш шифр, полученный от разведпункта в Панчове. Затем «международный шпион» и мошенник Кужель, пытавшийся выдать сербскому посланнику в Афинах наших агентов в Салониках. Наконец, албанец Байрам Кур, дольше всех других игравший роли шпиона-двойника. Мы узнали также, что один чиновник сербского происхождения, руководивший во время балканской войны нашей радиостанцией, организованной на границе Боснии для перехватывания сербских депеш, выдал этот секрет сербской организации «Народна Одбрана».
Ряд документов сильно компрометировал династию Карагеоргиевичей. В частности, было найдено обвинительное заключение военного суда от 1879 г., в котором Петр Карагеоргиевич, Лукич из Милосевача и портной Милан Шелякович обвинялись в нелегальном приезде в Сербию в целях убийства правящего монарха. Еще хуже было письмо С. Лукашевича Пашичу с копией письма королю, датированного 1905 годом. В этом письме Лукашевич угрожал королю, что если не будут удовлетворены его справедливые денежные требования, он «разоблачит чудовищные факты: убийство по приказу Петра короля Александра Обреновича, подготовку вторжения сербов в Черногорию при помощи обмана пограничной стражи подложными документами; получение комиссионных при заказах на орудия, намерения Петра отравить черногорскую княжну Ксению, если она выйдет замуж за короля Александра Обреновича, и т.п. Как видно из сербской бухгалтерии, упорный Лукашевич действительно получил свои деньги.
При наличии подобных нравов неудивительно, что сербы, бежавшие в Женеву, обвиняли друг друга в расхищении казенных денег.
Сербские разведывательные органы своевременно уничтожили свои документы. Лишь в Лознице эта мера предосторожности не была принята. Благодаря этому, весной 1916 г. в Баньялука начался грандиозный судебный процесс 156, а зимою в военном суде в Сараеве - процесс 39 подсудимых. Начальник разведки капитан Коста Тодорович, в сентябре 1914 г. покончивший с собою, чтобы не попасть в плен, тщательно вел дневник и список агентов. Благодаря этому и при помощи других документов военным экспертам удалось вскрыть всю историю сербской разведки и связь ее с организациями «Словенски Юг» и «Народна Одбрана». Большинство подсудимых - 119 человек - было признано виновными. Среди важнейших обвиняемых, присужденных к смертной казни, замененной тюрьмой при Помиловании, находилось 6 священников и 4 учителя.
В Далмации, где в общем славяне держались более лояльно, неожиданно появились агитаторы, призывавшие солдат к дезертирству. Странным образом из отпуска стали часто не возвращаться даже отличные солдаты. Несмотря на все усилия, корень зла обнаружить не удалось.
Словенцы из ненависти к Италии выполняли свой долг, но ясно было, что они лишь отложили до конца войны свои надежды на объединение с хорватами. В связи с противодействием Венгрии, все более распространялась мысль, особенно среди интеллигенции и молодежи, достигнуть объединения вне рамок Австро-Венгрии. Местные власти Крайны должны были сами признать, что школы в Лайбахе воспитывали молодежь скорее в духе государственной измены, чем в духе лояльности. За рубежом антиавстрийская пропаганда сербов делала тревожные успехи. В Америке проживало примерно 700 000 сербов, большинство которых относилось враждебно к Австро-Венгрии, и этого факта нельзя было недооценивать. Эти настроения увиливали агитационные поездки д-ра Поточняк и Милана Марьянович. Правда, среди различных организаций не было единства. В Европе Массарик стремился к объединению партий, которые были едины лишь во враждебном отношении к Австро-Венгрии. Итальянцы начали менять свое отношение к словакам, учитывая, что враждебность словенского населения чрезвычайно затрудняет осуществление их завоевательных планов. Министр Бисолатти заявил в интервью, опубликованном газетой «Матен», о предстоящем союзе с югославянами.
С 1916 г. в Богемии пошло на убыль движение в пользу чешской независимости. С одной стороны, вожди движения были обезврежены, с другой - повлияла неспособность русских развить свои успехи на фронте. Кроме того, населению было не до политики из-за продовольственных трудностей.
В южном Тироле, после бегства или интернирования ирредентистской интеллигенции, одержал верх дух лояльности. В частности, он нашел выражение в июле, когда местной стражей были захвачены изменники Чезаре Баттисти и Фабио Фильци. Когда оба пленника совершили свое «прибытие в город», жители Триента толпами высыпали на улицу. Конвой должен был приложить все усилия, чтобы спасти изменников от самосуда. Все же он не мог заставить население прекратить оплевывание изменников, которым оно, по итальянскому обычаю, выражало свои чувства.
В отношении лояльности итальянцев, попавших в русский плен, их соотечественники также были сильно разочарованы. Еще 6 октября 1914 г. русский посол в Риме Крупенский предлагал переправить от 10 до 20 тысяч пленных итальянцев. Этот план начали при помощи всевозможных хитростей приводить в исполнение еще до вступления Италии в войну, но большинство пленных с возмущением отвергало предложение. Так, например, в лагере, где находились 2 500 итальянцев, лишь один дал свое согласие. Позднее, в связи с обострением нужды среди пленных и с потерей надежды вернуться на родину, нашлось 4 300 из 25 000 пленных итальянцев, которые были признаны надежными и через Архангельск отправлены в Италию. Из них только 300 человек добровольно пошли на фронт. Италия не могла скрыть своего разочарования, и по адресу руководителя этого дела полк. Бассиньяно было направлено немало упреков. Примерно 2 000 человек. из общего числа пленных итальянцев, достигшего IK этому времени 40 000 человек, были собраны во время русской революции в лагерях у Кирсанова, но и они предпочли пробиваться через Сибирь. Пленные, попадавшие в Италию, естественно, хотели поддерживать связь со своими семьями, не открывая, однако, своего неблаговидного поведения. Для этой цели их почту стали отправлять по конспиративному адресу в Петербург «Uffizio centrale dei prigtonieri». Но так как итальянская почта ставила на этих письмах свой штемпель, то эта хитрость была нами раскрыта сразу.
Бросая общий взгляд на последние месяцы 1916 г., следует признать, что с общегосударственной точки зрения недостаток продовольствия вызвал ряд неблагоприятных последствий, но контрразведка, благодаря своей хорошей организации, успешно выполняла свои задачи.
Судебные работники, разбиравшие дела по шпионажу и государственной измене, наспециализировались в этом деле. Кроме того, как им, так и работникам разведки, существенную помощь приносила книга офицера генштаба капитана д-ра Зоберинг, майора Ишковского и капитана Нордегга «Служба борьбы со шпионажем».
Работу контрразведки облегчало то обстоятельство, что австрийский парламент с начала войны был распущен. Деятельность венгерского парламента, вследствие более патриотичного состава депутатов, была менее опасной, хотя и здесь произносилось немало необдуманных речей, давших богатый материал для неприятельской пропаганды.
Происшедшее 21 октября убийство премьер-министра графа Штюрк свидетельствовало о наличии в социал-демократической партии радикального крыла, не подчинявшегося старому испытанному руководству Виктора Адлера, Пернершторфера и Шумейера. Убийца, сын Виктора Адлера, выдвинул в качестве мотива преступления отрицательное отношение графа Штюрка к созыву парламента. Далее, в начале ноября, общегосударственная конференция немецкой социал-демократической партии Австрии вынесла резолюцию о немедленном созыве парламента и выдвинула пожелание о. скорейшем окончании войны.
Вопрос 44. Внешняя и внутренняя политика Австро-Венгрии 1867-1914 гг. Национальный вопрос и способы его решения
Конституция 1867 г. Государственное устройство Австро-Венгрии.
В 1867 г. между Венгрией, с одной стороны, Австрией и династией Габсбургов - с другой, было заключено соглашение, преобразовавшее полуабсолютистскую империю в двуцентровую конституционную монархию с либеральным политическим строем. Соглашение 1867 г. было компромиссом, на основе которого возник реальный союз двух государств - Австрии и Венгрии. Он основывался на трезвом учете коренных интересов двух стран и их ведущих классов - венгерских помещиков и австрийской крупной буржуазии, а также династии Габсбургов. Необходимость примирения на основе существенных взаимных уступок стала очевидной после поражения империи в войне 1859 г., в особенности же после жестокого поражения австрийцев под Садовой (Кёниггрецом) в 1866 г.
Соглашение вступило в силу 21 июля 1867 г . в день коронации императора Франца-Иосифа королем Венгрии, после того как граф Дюла Андраши, премьер-министр, возложил на Габсбурга корону венгерских королей. Император-король принес клятву верности конституции королевства.
Обе страны, вступившие в «законный брак», обрели почти полную внутреннюю свободу во всех своих делах, ограниченную лишь взаимными обязательствами по отношению друг к другу и к царствующей династии. Права и обязанности обоих государств были абсолютно идентичны. Исполнительные органы в лице кабинетов министров (правительств) были ответственны перед парламентами своих стран, Т.е. перед рейхсратом Австрии и Государственным собранием Венгрии. Избирательная система основывалась на имущественном цензе.
Важным элементом системы дуализма были так называемые «общие дела» и «общие учреждения», их реализующие. Таковыми считались внешняя политика и оборона. Ведали ими «общие министерства» - иностранных дел и военное. Было учреждено также третье министерство - финансов, призванное обслуживать только первые два ведомства. Парламентский контроль над ними осуществлялся делегациями по 60 депутатов, которые выделялись парламентами обоих государств. Заседали они отдельно, поочередно в Вене и Будапеште. Делегации обсуждали отчеты общих министров и утверждали их бюджеты
Дуалистическое соглашение, созданная им новая форма существования исторической империи и сам механизм ее функционирования - явление уникальное в мировой практике. Дуалистическое устройство не предусматривало никакого единого имперского правительства. За этим зорко и ревниво следила венгерская сторона. Австрия не должна была более командовать Венгрией:
Общие вопросы решались на регулярно созываемых советах (совещаниях) «общих» министров совместно с главами правительств обоих государств и специально приглашавшимися другими высшими сановниками. На этих советах, как правило, председательствовал глава внешнеполитического ведомства, являвшийся как бы старшим из министров. Особая его позиция усиливалась еще и тем, что он одновременно являлся министром двора. Титул «министра императорского и королевского дома» давал ему возможность иметь определенное влияние и на внутренние дела обоих государств.
Общими были также внешняя торговля, таможня, денежная система, валюта. Хозяйственные вопросы (квоты, пошлины, торговые договоры с другими странами и т.д.) регулировались особыми экономическими соглашениями, срок действия которых ограничивался 10 годами, так же как и полномочия эмиссионного Австро-Венгерского банка.
Династия Габсбургов в лице императора-короля сохранила обширные права, унаследованные от абсолютизма. Помимо общих министров монарх назначал и увольнял глав правительств обеих частей империи, санкционировал назначение министров, утверждал законы, издававшиеся в обоих государствах, созывал и распускал парламенты, издавал чрезвычайные декреты. Под его руководством проходили совещания (советы) общих министров с участием глав обоих правительств и с привлечением в случае надобности начальника генштаба и высших должностных лиц. Он осуществлял верховное руководство внешней политикой и вооруженными силами, ревниво оберегая эти сферы от парламентского вмешательства.
В 1867 г. империя Габсбургов вступила в новую эпоху своей истории. Наступила достаточно длительная, продолжавшаяся вплоть до начала Первой мировой войны полоса благополучного (по сравнению как с предыдущим, так и с последующим этапами) существования, без революционных катаклизмов, войн и восстаний. Благодаря соглашению 1867 г. и дуализму в последней трети XIX в. монархия Габсбургов обрела новое дыхание, постепенно вновь сумела занять свое место среди великих европейских держав. Было покончено с ее многовековой вовлеченностью в германские дела, а Германия получила возможность объединиться в единое государство. Одновременно ушла Австрия и из Италии, где, владея почти всей северной частью страны, длительное время тормозила объединение итальянской нации.
Однако на рубеже 19-20 вв. наблюдается кризис этой системы, т.к. она перестала страивать австрийцев (хотели централизации) и венгров (хотели самостоятельности) и еще меньше это устраивало нетитульные нации. В начале XX в. в Венгрии образовалось 2 партии:
Партия 1848 г. выступала за самостоятельность Венгрии.
Партия 1867 г. выступала за продолжение связей с Австрией (дуализм).
Серьезный кризис в Австро-Венгрии наступил в 1897 г ., когда Венгрия отказалась продлить двустороннее экономическое соглашение. Новое экономическое соглашение было принято лишь в 1902 г.
Другая принципиальная ситуация связана с реформой избирательного права, т.к. по закону 1864 г. оно было слишком ограниченным (голосовали владельцы земли, домов, платившие ежегодный налог – 105 крон). К избирательным урнам допускались лишь 5% населения империи. Как в Австрии, так и в Венгрии под влиянием революции в России (1905 – 1907 гг.) началась борьба за избирательную реформу.
Франц Иосиф решил отреагировать на это движение и в 1905 г. согласился на реформу избирательного права, но этот процесс затормозила партия 1848 г. Она требовала, чтобы Венгрия имела свою таможню и свой национальный банк, чтобы в венгерских военных частях командным языком был венгерский, чтобы Венгрия была связана с Австрией только персональной унией. В венгерском сейме партия 1848 г. сорвала слушание избирательного закона.
Партия 1848 г. удалось получить большинство на выборах в венгерский сейм. Император обеспокоился, что венгры могут стать легально независимыми. Он приказал сформировать правительство не из большинства, а сформировать его во главе со своим ставленником генералом Фейервари. Партия 1848 г. вновь блокировала работу парламента. В 1906 г. император разгоняет венгерский парламент. После 1906 г. обстановка в Австро-Венгрии обостряется в основном из-за внешних процессов. (Боснийский кризис 1908 – 1909 гг., Первая Балканская война 1912 – 1913 гг , Вторая Балканская война 1913 г .). Неопределенные национальные противоречия показали обреченность Габсбургской монархии.
Экономическое развитие Австро-Венгрии. Региональное распределение промышленности в Австро-Венгрии.
Благодаря модернизации империи (принятие акта 1867 г. о трансформации Австрийской империи в Австро-Венгрию) постепенно происходит процесс превращения Австро-Венгрии в индустриально-аграрную страну, которая по экономическим показателям занимает 6-7 места.
С 70-х гг. XIX в. начинается рост деловой активности, возникает множество предприятий в промышленности, возникают кассы, банки, кредитные товарищества. Активно ведется строительство железных дорог. В 1870 г. их протяженность составляла 10 тыс. км, а в 1900 – 40 тыс. км. Государство освободило ж\д кампании от налогов и гарантировало им 5% прибыль от вложенного капитала, что и дало толчок ж\д строительству.
1870 – е годы отмечены образованием монополистических промышленных объединений. Так производство железа и стали в Цислейтании сконцентрировали 6 крупнейших объединений, сосредоточивших 90% производства железа и 92% выплавки стали.
Для экономики Австро-Венгрии характерна неравномерность экономического развития по регионам. Были регионы-лидеры промышленного производства, но были и окраинные регионы, где правительство консервировало патриархальные экономические отношения. Эти регионы являлись аграрно-сырьевым придатком империи. Ведущим регионом в промышленном развитии был Австро-чешский индустриальный комплекс. Он возвышается за счет следующих причин:
Здесь находились большие залежи угля, железа и других полезных ископаемых.
Удобные транспортные возможности;
Граница с Германией, которая предъявляла спрос на товары этого региона.
Австро-чешский регион обладал высококвалифицированными рабочими.
Австрия занимает ведущие позиции по подготовке инженеров в Европе. Она тратила большую сумму на их подготовку. На 1870 г. на подготовку рабочих из бюджета на это тратилось более 5% (в то время как на оборону – 2%).
С середины XIX века самым высокоразвитым регионом в промышленном отношении становится Чехия – 60% всех промышленных предприятий империи. Здесь работало 60% промышленных рабочих империи. Чехия давала 54% промышленной продукции империи. Вся угледобывающая отрасль Австро-Венгрии концентрировалась в Чехии. С 70-х гг. Чехия постепенно теснит Австрию в промышленном производстве. В Чехии успешно развивался завод «Шкода» (сначала изготавливал вооружение). Его продукция конкурировала с продукцией заводов Круппа в Германии и Шнайдер-Призо во Франции. В начале ХХ века «Шкода» стал производить велосипеды, мотоциклы и автомобили.
Венгрия специализировалась на производстве электроламп, судов, дизельных моторов. В начале ХХ в. начинают производить самолеты, электротехнику. Окраинные регионы (Восточная Галиция, Буковина, Далмация, Подкарпатская Русь) были отсталыми. Здесь господствовали аграрные отношения и было развито лишь ремесленное производство. Помещики Австро-Венгрии обладали большими участками земли, а крестьянство находилось в состоянии земельного голода. Из-за этого 2 млн. человек вынуждены переселиться в Северную Америку (США, Канада) в поисках земли.
Подъем национальных движений в конце XIX – начале ХХ вв. Чешское национальное движение.
Этноконфессиональная структура Австрийской империи была чрезвычайно мозаичной, и ни один из народов империи не имел видимого перевеса в численности над другим.
Народы империи делились на титульные (привилегированные) нации и на непривилегированные. К 1-ой группе относятся немцы и мадьяры. По данным на 1910 г. численность немцев – 12 млн., мадьяр – 10 млн. Общая численность населения империи – 51 млн. человек. Ко 2-ой группе относятся: чехи (6 млн.), поляки (5 млн.), хорваты (1,6 млн.), румыны (3 млн.), евреи (2,2 млн.), словаки (1,8 млн.)
Система дуализма, при которой венгры стали автономными настроила многие народы на завоевание автономии. Ярыми борцами за автономию в составе империи стали чехи. Они стали вести борьбу по превращению дуализма в триализм (Австрия = Венгрия = Чехия).
С 1867 г. законодательный орган Чехии – ландтаг стал предъявлять имперскому правительству требования дать Чехии автономию. Франц Иосиф решил рассмотреть эти требования.
В конце-концов чехам не дали автономии, т.к. Венгрия выступила против этого (если чехам дать автономию, то ее попросят другие народы). С другой стороны 37% населения Чехии – немцы, тоже выступившие против автономии. К тому же рейхсканцлер Бисмарк поддержал немцев Чехии.
С 1880-х гг. чехи начинают борьбу за национальное равноправие в сфере культуры и языка. В 1880 г. имперское правительство Таафе приняло закон, обязавший администрацию и суды в Чехии вести дела на языке лица, чье дело разбиралось. Это привело к росту чиновников и судей чешского происхождения, т.к. немцы в большинстве своем не знали чешского языка, а почти все чехи знали 2 языка.
В 1882 г. чехи добились разделения по языковому признаку одного из старейших в Европе университетов - Пражского. Обучение в нем стало проводиться на чешском и на немецком языках.
В 1883 г. в Чехии проведена избирательная реформа, позволившая чехам получить большинство в местном сейме. Тут забеспокоились немцы Чехии, требовавшие в 1883 г. разделить Чехию на чешские и немецкие административные округа, но чехи отклонили этот вариант, т.к. понимали, что добиться объединения потом будет очень сложно.
В 1897 г. имперское правительство Бадени провело в Чехии реформу, согласно которой чиновники в Чехии должны были знать и чешский и немецкий языки. Чиновники, не выучившие 2-й язык за 3 года подлежали увольнению. Закон вызвал недовольство немцев Чехии. В немецких областях начались беспорядки, подавленные правительством и войсками.
Национальности же Галиции, Буковины, Далмации, а также населенных словенцами провинций Цислейтании особых забот до начала ХХ в. Австрии не доставляли.
Политика австрийцев в отношении к чехам была более лояльной, чем политика венгров в отношении к угнетенным народам. Австрийцы не стремились к ассимиляции чехов, они были готовы идти на уступки чехам и реформировать государственную систему в их пользу. Венгерское правительство с 1867 г. принимает серию законов о школе, по ним школьное образование ведется только на венгерском языке. В 1868 г. венгерский парламент принял закон «о равноправии национальностей», который, провозгласив королевство единым национальным государством, установил, что все его подданные независимо от языка, религии, национальности равноправны и составляют «единую венгерскую политическую нацию». Это происходило с целью мадьяризации славянских народов. Венграм это не удалось, и славянские народы по-прежнему имели свою национальную самоидентификацию. Политика венгров была более жесткой, они не ориентировались на то, чтобы предоставить равноправие хорватам, словакам, сербам и другим народам Венгрии.
Национальный аспект рабочего и социалистического движения в Австро-Венгрии. Австромарксизм.
Важным элементом модернизации экономических, социальных и политических структур, получившей мощное ускорение после 1867 г., было появление в Австрии и Венгрии крупнопромышленного пролетариата, а также его экономических и политических организаций - социал-демократической партии, профсоюзов, потребительской кооперации, страховых касс, прессы.
Первые социалистические организации в обоих государствах возникли сразу же вслед за введением конституционного строя в 1867-1868 гг. Тесно связанные с германской социал-демократией, они строились согласно организационным принципам и идейно-теоретическим установкам последней. Весьма значительным, особенно на первых порах, было влияние лассальянства со всеми его негативными и немалыми позитивными элементами. Состоявшийся в конце 1888 - начале 1889 г. первый съезд австрийской социал-демократии провозгласил создание социал-демократической партии, ставшей в том же году одной из учредительниц II Интернационала.
В 1899 г. партийный съезд австрийских социалистов в Брно (Брюнне) принял «Брюнскую программу» - первую в истории международного рабочего движения специальную программу решения национального вопроса. Это решение, говорилось в преамбуле, возможно лишь в демократическом обществе, свободном от всяких привилегий и всякого подавления. Программа нацеливала сознательный пролетариат на борьбу прежде всего против «бюрократически-государственного централизма» и на организацию административно-политического устройства с учетом этнического фактора на основе равноправия народов Австрии. Первое из требований гласило, что Австрия должна быть превращен в демократическое союзное государство национальностей. Вместо коронных земель предусматривалось создать национально разграниченные образования. Права национальных меньшинств этих областей гарантируются законом. Съезд отклонил предложенную ему группой югославянских социалистов так называемую культурно-национальную автономию.
В декабре 1890 г. при помощи II Интернационала и австрийских социалистов произошло образование социал-демократической партии Венгрии. Обе партии заявили о себе как о крупной общественно-политической силе уже в 1891 г. организацией первомайских шествий и демонстраций с участием десятков тысяч рабочих в Будапеште, Вене и других центрах империи.
К началу века обе социалистические партии превратились в самые массовые политические партии своих стран. Они стояли на платформе умеренного марксизма, отвергая как правый ревизионизм Э. Бернштейна, так и анархизм, а позднее и леворадикализм большевистско-ленинского толка. Продолжая традиции марксистской ортодоксии, австрийская и венгерская социал-демократии ставили в центр своей деятельности проведение коренных структурных реформ, демократизацию общественного строя, а конкретно - завоевание всеобщего, равного и тайного избирательного права. Избирательная система обеих стран характеризовалась высоким имущественным цензом, существенно ограничивавшим участие в политической жизни трудящихся слоев, лишенных земельной и другой собственности. В Австрии в период дуализма избирательный корпус постепенно расширялся, и в 1906 г. под давлением организованного пролетариата было завоевано всеобщее избирательное право. (В Венгрии, наоборот, закон 1874 г. оказался более умеренным, чем даже соответствующий закон 1848 года.)
В своеобразных социально-экономических и этнополитических условиях монархии на рубеже веков выросло и окрепло особое течение международной социалистической мысли и практики австромарксизм Среди других направлений марксова социализма он выделялся особой приверженностью к национальной проблематике, плодотворными усилиями модернизировать философские основы марксистского учения с учетом происходившей на рубеже веков революции в естественных науках. Основоположники австромарксизма Карл Реннер и Отто Бауэр научно обосновали теорию культурно-национальной автономии как варианта решения национального вопроса в многонациональной стране и тем привлекли к этому острейшему и сложному вопросу внимание социалистов всего мира, в том числе и российских.
Среди тех, кто черпал свои идеи из теоретического арсенала австромарксизма, были В.И. Ленин и И.В. Сталин, написавшие свой известный труд о марксизме и национальном вопросе в январе-феврале 1913 г. в Вене. Русские марксисты резко и подчас аргументировано критиковали концепцию культурно-национальной автономии, но, разрабатывая свою программу, отталкивались и опирались на нее. Презираемая и третируемая ими культурно-национальная автономия являлась и является в целом ряде конкретных случаев более реалистичным, безболезненным решением национального вопроса, чем возведенный большевиками в абсолют тезис о самоопределении наций «вплоть до отделения».
Пропаганда различных вариантов национальной автономии, разработанных австромарксизмом, не уберегла социалистическое рабочее движение Австрии от проникновения в его ряды национализма. В частности, это выразилось в подрыве чешскими сепаратистами интернационального единства социал-демократической партии и профсоюзного движения. В результате создания «Чехославянской партии», а затем и других ей подобных, социалистическое движение расколол ось по национальному признаку раньше, чем произошел распад империи.
Особенности австромарксизма:
Он не отрицал частную собственность
Он учитывал именно Австро-Венгерскую специфику (Австромарксисты разработали вариант решения национальной проблемы, в то время как «чистый» марксизм был интернациональным. Ему не было дела до проблем национальностей).
Особенностью рабочего движения было то, что оно не имело единого центра.
Чем дальше длилась война, тем больше главному командованию приходилось уделять внимания внутреннему положению страны. Доклады высших военных органов, материалы венского контрразведывательного центра, наблюдения политической группы разведывательного бюро и донесения специальных секретных наблюдателей – все это давало обильный материал для оценки внутриполитической обстановки.
Нельзя было не признать, что плохая организация продовольственного снабжения в Австрии стала заглушать волю к войне даже у абсолютно надежных слоев населения. В немецкой части Богемии, в моравско-силезском угольном бассейне, в Штирии, Нижней Австрии и Вене дело дошло до демонстраций. Успокоительные заверения и ссылки на объективные условия приносили мало пользы, если вовремя не подвозилось продовольствие.
Замечательно было то, что социал-демократия стояла в стороне от этих выступлений. 1 мая 1916 г. вождь социал-демократии Пернершторфер восхвалял императора Вильгельма II как миролюбивого монарха и подчеркивал заинтересованность рабочего класса в доведении воины до победного конца. Домес в июле выступил на собрании австрийского союза металлистов с лозунгом «держаться до конца».
Такое отношение к войне со стороны социал-демократии тем более примечательно, что за границей уже зарождалось движение международной солидарности рабочего класса. «Голландская фракция», настроенная явно враждебно к центральным державам, постановила на мартовском конгрессе 1916 г. в Гааге вести антимилитаристскую пропаганду в воюющих странах, распространять слухи о мире в центральных державах и вести подготовку всеобщей стачки в нейтральных странах, стремившихся вступить в войну. На конгрессе присутствовали германские французские, русские и румынские социал-демократы и анархисты; из Австрии был лишь один социал-демократ – Поль.
Прокламации, появившиеся в разных пунктах Германии и Австрия в начале 191–6 г., призывали население к выступлениям против войны. Были также конфискованы открытки антивоенного характера.
Обращало на себя внимание чрезмерно большое количество немецких, польских и венгерских евреев, дезертировавших в Голландию, в связи с чем весной 1916 г. нами был назначен в качестве военного атташе в Гаагу подполк. Ишковский. По полученным им сведениям, дезертирство было организовано Англией при помощи сионистских организаций. Вне всякого сомнения, глава сионистов в Шевенингене, Генрих Грюнцвейн, поддерживал тесную связь с сионистами в Кракове и Львове.
Настоящим бедствием стали военнопленные, бежавшие из лагерей. К концу апреля 1916 г. их насчитывалось уже 12 440 человек. Правда, лишь немногим из них, вроде ген. Корнилова, удавалось пробраться на родину, но остальные держали наши органы охраны в постоянном страхе перед возможностью диверсионных нападений. Как показала действительность, эти опасения были преувеличены. Взрыв на военном заводе Энцесфельд 18 мая 1916 г. был вызван чрезмерным нагревом котла. Другие несчастные случаи также были вызваны несоблюдением на производстве технических правил предосторожности. Лишь взрыв арсенала в Цетинье, который должен был служить сигналом к восстанию, мог быть приписан черногорцам.
Взрыв арсенала служил условным сигналом для одновременного общего нападения на оккупационные войска. Во главе заговора, раскрытого своевременно, стоял бывший сербский военный министр ген. Радомир Везович. Когда генерал-губернатор натравил к нему одного офицера для передачи требования – в 24 часа покинуть страну, Везович, совместно с двумя своими братьями, предательски убил офицера, а сам бежал в горы. В качестве заложников были взяты его отец и брат, причем было объявлено, что они будут повешены, если Везович в течение пяти дней не явится на суд. Везович продолжал скрываться. Вследствие этого его брат был отдан в руки палача, престарелый отец был помилован. Лишь после объявления амнистии весной 1918 г. генерал явился и тотчас же выразил готовность принять участие в борьбе с повстанцами Капитуляцию этого человека, ставшего героем, генерал-губернатор оценил как моральное поражение его самого и его приверженцев, в силу чего приказал интернировать его в Пегстале и даже назначил ему месячное содержание в 1 000 крон.
Известную опасность представляли также пленные, возвратившиеся из России в порядке обмена. Антигосударственная пропаганда, организованная в русских лагерях для военнопленных, могла оказать неблагоприятное влияние и на возвращавшихся. Кроме того, нужно было для будущего выявить изменников и зачинщиков, оставшихся в России. В связи с этим нужно было организовать своего рода политический карантин, посредством которого следовало отделить лояльные элементы от антигосударственных и путем опроса получить уличающие данные о деятельности изменников в плену. Поэтому в середине сентября, на совещании в военном министерстве, было решено при 10-м отделе (дела о военнопленных) организовать совместно со службой цензуры учет политически ненадежных лиц. Кроме того, в Заснице (Германия), куда прибывали из Швеции возвращавшиеся пленные, был организован контрольный пункт.
Со стороны государственных органов и общественных организаций стали часто поступать протесты против массового интернирования политически подозрительных лиц. Постепенно и сама контрразведка стала спокойнее смотреть на вещи. Провинциальным правительствам было поручено проверить интернированных и причины их интернирования. Признанные невиновными были освобождены. В Талердорфе (близ Граца) в середине 1916 г. из находившихся 14000 галичан и буковинцев было освобождено около. 11 300 человек. Оставшиеся были преимущественно русины. Как впоследствии выяснилось, при этом поступили чересчур либерально. Перемышльскому военному округу было немало хлопот с возвратившимися, среди которых оказалось очень иного русофилов. В Сирмию, после спешной проверки интернированных в лагерях, вернулось столь большое количество антигосударственных элементов, что военному командованию пришлось вновь прибегнуть к их интернированию.
Одним из последствий поражения на русском фронте явилось новое обострение польского вопроса. Социалист Иодко Наркевич предложил нашему главному командованию использовать тайную польскую военную организацию, которая, по оценке полк. Паич, насчитывала до 300000 человек. В условиях того времени нельзя было недооценивать такой силы. При неправильном использовании она представляла большую опасность. Вопрос заключается лишь в том, на каких условиях было возможно достигнуть ее использования. Между Германией и Австро-Венгрией по этому поводу не было единодушия. После недавних неудач на австро-венгерском фронте Германия вовсе не склонна была соглашаться на австро-польское соглашение. Кроме того, к этому времени ухудшились отношения с бригадиром Пилсудским вследствие отказа предоставить ему командование всеми польскими легионами. Причиной отказа были многочисленные протесты со стороны враждебных Пилсудскому польских групп, в особенности правых партий. В результате в июле 1916 г. он подал заявление об уходе. Согласие на это было ему дано лишь 26 сентября 1916 г.
Тем временем было решено создать вместо легиона польский вспомогательный корпус. В результате длительных переговоров с полк. Сикорским, ярым сторонником австро-польского соглашения, было намечено сформировать польский корпус в составе 4 бригад, с собственными полковыми знаменами и польской формой обмундирования. Однако перед этим необходима была декларация центральных держав относительно будущего Польши. В связи с сопротивлением Германии оставалось одно решение: объявить Польшу самостоятельным государством, а Галиции обещать широкую автономию, оставляя ее польской провинцией Австрии. Поднялась целая буря негодования против «нового раздела Польши». Депутат Дашинский резко напал на командование восточного фронта, по вине которого стал необходим этот гнилой компромисс. Главное командование, знавшее обо всем этом от своих секретных осведомителей, должно было приложить все усилия к дальнейшему согласованию польского вопроса между Австрией и Германией. Вдобавок в это время опасность на востоке была уже ликвидирована, и не было больше острой необходимости в польской армии, которая еще находилась, в сущности, в области воображения. Между тем создание самостоятельного польского королевства, при необходимости дальнейшего выкачивания экономических средств из населения, было сопряжено с нежелательными осложнениями. Однако дело уже было начато, и 5 ноября 1916 г. центральными державами был опубликован манифест. Как установила наша агентура, первое впечатление было против ожидания хорошим.
Однако это длилось недолго. Антанта, в страхе перед призраком польской армии, квалифицировала манифест как нарушение международного права. Ее пресса изливала яд и желчь, убеждая поляков, что все это делается лишь ради вербовки новых солдат. Русофилы – прежде всего Дмовский – протестовали. С пламенным протестом выступили Сейда, граф Замойский, Падеревский. Социалисты тоже возмущались оккупационными властями – «вешателями Польши», продавшими польскую независимость. Полк. Сикорский, вздумавший возобновить вербовку, подвергся сильным нападкам. Его называли продажным изменником, торгующим кровью польского народа. Польская военная организация призывала вступать в ее ряды, но вооружение своих членов откладывала до начала наступления против России.
В Польше появились агенты Антанты, агитировавшие против формирования армии. Наше посольство в Копенгагене, противодействовавшее шпионажу русского полковника Потоцкого и военного атташе Бескровного, установило, что из Дании распространялась пропаганда, стремившаяся вызвать недовольство в польском легионе и среди наших и германских войск в Польше и Литве. Вербовка в польский корпус потерпела полную неудачу. Поляки во вновь созданном королевстве были недовольны тем, что оккупационные власти по-прежнему изымали у них продовольствие и прочие предметы первой необходимости. Поляки в Галиции, оставшись отделенными от Польши, ворчали. Наконец, украинцы потеряли надежду освободиться из-под власти поляков. Следствием всего этого было глубокое недовольство и возбуждение в стране, тяжело пострадавшей от эвакуации русскими трудоспособного населения и от злоупотреблений галицийских властей. Таким образом, ловкий, на первый взгляд, политический шахматный ход оказался неудачным во всех отношениях.
Единственный практический успех, достигнутый разведывательной службой, заключался в том, что (распространение манифеста на русском фронте с помощью воздушных шаров значительно увеличило приток перебежчиков-поляков. Вскоре это побудило русских использовать своих поляков на кавказском фронте.
Масса документов, захваченных в Сербии, вскрыла (ненормальную обстановку, царившую в наших приграничных областях. После первоначального беглого просмотра этих документов комиссией полк. Керхнаве, я, в целях получения общего обзора, организовал в конце 1916 г. систематическое их изучение различными органами. По документам министра Пашича можно было проследить все этапы широко задуманной политики по усилению Сербии. Выявлены были связи со славянами в Австро-Венгрии и даже с венграми. После аннексии Боснии и Герцеговины общая политическая линия Сербии заключалась в скрытом вооружении и в проведении ловкого маневра, который должен был взвалить вину за войну на Австро-Венгрию.
Перед войной сеть сербского шпионажа, при содействии чехов и сербов, покрывала всю Австро-Венгрию. По кассовой книге сербского военного министерства за 1914 г. значилась уплата 53 агентам в Боснии и Герцеговине, 31 агенту в Хорвато-Словении, 5–6 – в Венгрии и в Софии – шпиону-двойнику инженеру Краль, который передавал сербам задания нашего военного атташе. Еще более интересные данные обнаружили кассовые книги в отношении расходования секретного фонда сербского премьер-министра. По ним было установлено, что боровшиеся за рубежом против Австрии политические деятели, как-то: Гинкович, Зупило, Бакотич, проф. Рейс, Грегорин, Иво, Войнович и д-р Гаврила, получали весьма солидные субсидии. Так, например, с 29 мая по 3 июля 1915 г. Зупило получил 12 000 динаров. Ряд наших агентов оказался двойниками. Среди них Таушанович, продавший сербам наш шифр, полученный от разведпункта в Панчове. Затем «международный шпион» и мошенник Кужель, пытавшийся выдать сербскому посланнику в Афинах наших агентов в Салониках. Наконец, албанец Байрам Кур, дольше всех других игравший роли шпиона-двойника. Мы узнали также, что один чиновник сербского происхождения, руководивший во время балканской войны нашей радиостанцией, организованной на границе Боснии для перехватывания сербских депеш, выдал этот секрет сербской организации «Народна Одбрана».
Ряд документов сильно компрометировал династию Карагеоргиевичей. В частности, было найдено обвинительное заключение военного суда от 1879 г., в котором Петр Карагеоргиевич, Лукич из Милосевача и портной Милан Шелякович обвинялись в нелегальном приезде в Сербию в целях убийства правящего монарха. Еще хуже было письмо С. Лукашевича Пашичу с копией письма королю, датированного 1905 годом. В этом письме Лукашевич угрожал королю, что если не будут удовлетворены его справедливые денежные требования, он «разоблачит чудовищные факты: убийство по приказу Петра короля Александра Обреновича, подготовку вторжения сербов в Черногорию при помощи обмана пограничной стражи подложными документами; получение комиссионных при заказах на орудия, намерения Петра отравить черногорскую княжну Ксению, если она выйдет замуж за короля Александра Обреновича, и т. п. Как видно из сербской бухгалтерии, упорный Лукашевич действительно получил свои деньги.
При наличии подобных нравов неудивительно, что сербы, бежавшие в Женеву, обвиняли друг друга в расхищении казенных денег.
Сербские разведывательные органы своевременно уничтожили свои документы. Лишь в Лознице эта мера предосторожности не была принята. Благодаря этому, весной 1916 г. в Баньялука начался грандиозный судебный процесс 156, а зимою в военном суде в Сараеве – процесс 39 подсудимых. Начальник разведки капитан Коста Тодорович, в сентябре 1914 г. покончивший с собою, чтобы не попасть в плен, тщательно вел дневник и список агентов. Благодаря этому и при помощи других документов военным экспертам удалось вскрыть всю историю сербской разведки и связь ее с организациями «Словенски Юг» и «Народна Одбрана». Большинство подсудимых – 119 человек – было признано виновными. Среди важнейших обвиняемых, присужденных к смертной казни, замененной тюрьмой при Помиловании, находилось 6 священников и 4 учителя.
В Далмации, где в общем славяне держались более лояльно, неожиданно появились агитаторы, призывавшие солдат к дезертирству. Странным образом из отпуска стали часто не возвращаться даже отличные солдаты. Несмотря на все усилия, корень зла обнаружить не удалось.
Словенцы из ненависти к Италии выполняли свой долг, но ясно было, что они лишь отложили до конца войны свои надежды на объединение с хорватами. В связи с противодействием Венгрии, все более распространялась мысль, особенно среди интеллигенции и молодежи, достигнуть объединения вне рамок Австро-Венгрии. Местные власти Крайны должны были сами признать, что школы в Лайбахе воспитывали молодежь скорее в духе государственной измены, чем в духе лояльности. За рубежом антиавстрийская пропаганда сербов делала тревожные успехи. В Америке проживало примерно 700 000 сербов, большинство которых относилось враждебно к Австро-Венгрии, и этого факта нельзя было недооценивать. Эти настроения увиливали агитационные поездки д-ра Поточняк и Милана Марьянович. Правда, среди различных организаций не было единства. В Европе Массарик стремился к объединению партий, которые были едины лишь во враждебном отношении к Австро-Венгрии. Итальянцы начали менять свое отношение к словакам, учитывая, что враждебность словенского населения чрезвычайно затрудняет осуществление их завоевательных планов. Министр Бисолатти заявил в интервью, опубликованном газетой «Матен», о предстоящем союзе с югославянами.
С 1916 г. в Богемии пошло на убыль движение в пользу чешской независимости. С одной стороны, вожди движения были обезврежены, с другой – повлияла неспособность русских развить свои успехи на фронте. Кроме того, населению было не до политики из-за продовольственных трудностей.
В южном Тироле, после бегства или интернирования ирредентистской интеллигенции, одержал верх дух лояльности. В частности, он нашел выражение в июле, когда местной стражей были захвачены изменники Чезаре Баттисти и Фабио Фильци. Когда оба пленника совершили свое «прибытие в город», жители Триента толпами высыпали на улицу. Конвой должен был приложить все усилия, чтобы спасти изменников от самосуда. Все же он не мог заставить население прекратить оплевывание изменников, которым оно, по итальянскому обычаю, выражало свои чувства.
В отношении лояльности итальянцев, попавших в русский плен, их соотечественники также были сильно разочарованы. Еще 6 октября 1914 г. русский посол в Риме Крупенский предлагал переправить от 10 до 20 тысяч пленных итальянцев. Этот план начали при помощи всевозможных хитростей приводить в исполнение еще до вступления Италии в войну, но большинство пленных с возмущением отвергало предложение. Так, например, в лагере, где находились 2 500 итальянцев, лишь один дал свое согласие. Позднее, в связи с обострением нужды среди пленных и с потерей надежды вернуться на родину, нашлось 4 300 из 25 000 пленных итальянцев, которые были признаны надежными и через Архангельск отправлены в Италию. Из них только 300 человек добровольно пошли на фронт. Италия не могла скрыть своего разочарования, и по адресу руководителя этого дела полк. Бассиньяно было направлено немало упреков. Примерно 2 000 человек. из общего числа пленных итальянцев, достигшего IK этому времени 40 000 человек, были собраны во время русской революции в лагерях у Кирсанова, но и они предпочли пробиваться через Сибирь. Пленные, попадавшие в Италию, естественно, хотели поддерживать связь со своими семьями, не открывая, однако, своего неблаговидного поведения. Для этой цели их почту стали отправлять по конспиративному адресу в Петербург «Uffizio centrale dei prigtonieri». Но так как итальянская почта ставила на этих письмах свой штемпель, то эта хитрость была нами раскрыта сразу.
Бросая общий взгляд на последние месяцы 1916 г., следует признать, что с общегосударственной точки зрения недостаток продовольствия вызвал ряд неблагоприятных последствий, но контрразведка, благодаря своей хорошей организации, успешно выполняла свои задачи.
Судебные работники, разбиравшие дела по шпионажу и государственной измене, наспециализировались в этом деле. Кроме того, как им, так и работникам разведки, существенную помощь приносила книга офицера генштаба капитана д-ра Зоберинг, майора Ишковского и капитана Нордегга «Служба борьбы со шпионажем».
Работу контрразведки облегчало то обстоятельство, что австрийский парламент с начала войны был распущен. Деятельность венгерского парламента, вследствие более патриотичного состава депутатов, была менее опасной, хотя и здесь произносилось немало необдуманных речей, давших богатый материал для неприятельской пропаганды.
Происшедшее 21 октября убийство премьер-министра графа Штюрк свидетельствовало о наличии в социал-демократической партии радикального крыла, не подчинявшегося старому испытанному руководству Виктора Адлера, Пернершторфера и Шумейера. Убийца, сын Виктора Адлера, выдвинул в качестве мотива преступления отрицательное отношение графа Штюрка к созыву парламента. Далее, в начале ноября, общегосударственная конференция немецкой социал-демократической партии Австрии вынесла резолюцию о немедленном созыве парламента и выдвинула пожелание о. скорейшем окончании войны.
